АРЬЕ:
Подарок отца я оценила.
Едва мы доехали до Инграма, отец спешился и отправил Ариссу с лошадьми обратно в замок с наказом ждать его тут же через сутки. Этим перевалом у Инграма редко пользовались, потому что основные торговые пути из Аэрты в Дагайру пролегали чуть севернее. Здесь же в основном ходили мелкие торговцы и одинокие путники, вроде меня, но и мне не пришлось воспользоваться предоставленной возможностью.
Если бы мама была жива, то мне пришлось бы пешком тащиться сквозь ледяные перевалы Инграма и выжженную пустыню Аззо, но мамы не было, а папа решил восполнить недостатки воспитания своей помощью. Он за меня очень переживал и не меньше моего хотел, чтобы у нас все получилось. Поэтому большую часть пути я преодолела на его бархатистой спине.
Сначала, правда у меня были возражения, и я озвучила их отцу:
- Папа, а ты не думаешь, что мама была бы против того, чтобы мне вообще помогали в совершении моего подвига?
На что он мне ответил:
- Арье, твоя мать была умнейшей женщиной, и неужели ты думаешь, что она стала бы долбиться в закрытую дверь там, где можно было бы оптимизировать процесс?
Именно эта мысль и была ключевой, пока я лезла на моего любимого дракона.
У нас в королевстве только-только сошел снег, а здесь было невыносимо жарко. Горы Инграма надежно разделяли лето и зиму. Отец опустил меня на растрескавшуюся землю, когда до Оазиса Курмула оставалось полдня пути.
- Все, - сказал он, - дальше не полечу. Там магическая завеса, если засекут, то тебя уже к Оазису на пушечный выстрел не подпустят. Арье, давай пока подползай под бок, скоро стемнеет и пойдешь. Сейчас пока нельзя.
- А как же ты?
- А мне что, - захохотал дракон, - я под здешним солнцем греюсь. Только за тебя переживаю, как бы мою девочку не спалить.
- Не волнуйся, у меня есть заговоренный охлаждающий плащ, Министерша волшебства от щедрот подкинула. Думает, на меня совсем надежды нет, может, хоть так справлюсь.
Дракон снова захохотал.
- Конечно, справишься, я вот в тебе уверен. Я же сам тебя воспитывал! Я знаю, что ты можешь!
А ведь папа прав, я вот, благодаря ему тоже в себе уверена, а это не последнее дело. Там, где не силой, там хитростью возьмем. Как раз, пока солнце не село можно план продумать.
- А откуда ты про завесу знаешь? - спросила я отца.
- Да, я пока в башне сидел, думал сбежать, информацию собирал, в архиве пропадал днями и ночами. Я же в башню попал, как только родился. Там и рос. Почти до совершеннолетия дотянул, все думал побольше узнать о мире, что вокруг оазиса. Но сбежать не успел, твоя мама меня спасла.
- А почему ты просто не улетел из Оазиса? Ты же дракон!
- Есть одна хитрость, драконом мужчина может стать только после того, как первый раз будет с женщиной. А женщины в Оазисе четко знают правила, поэтому науставных отношений между наставницами и воспитанниками не бывает. И, кроме того, - папа сделал паузу, - это настолько здорово, что должно быть только по большой любви, или по взаимному притяжению.
- То есть ты своих родителей не помнишь?
- Нет, мама меня сразу в башню отдала, потому что мальчик, не нужен был дома. Еще учить надо, профессию давать. Женить проще. А отец... Я не знаю, что с ним случилось... - Дракон заерзал, как бы устраиваясь поудобнее. - Ну не будем о грустном. Вот после освобождения из башни у меня началась настоящая жизнь! Твоя мама была просто чудо! Сильная, но в то же время нежная, грозная и ласковая. Она меня любила, а я о ней заботился. Создавал надежный тыл, прикрывал спину от ветров и неудач, летал с ней, когда ей было плохо, она любила летать. В этом ты на нее похожа. - Ну вот, хоть что-то от мамы у меня есть!

ЛЕЛЬМААЛАТ:
К Оазису приближалась всадница. Она казалась светловолосым сверкающим видением. Эта девушка в сияющих доспехах на мощном боевом коне словно разрезала собой густой воздух пустыни. А мы втроем стояли на балконе Кольдранаака и наблюдали за ней до тех пор, пока ее быстроногий конь не влетел в ворота. Но и этих нескольких минут оказалось достаточно для того чтобы к нам вернулся наш прежний Кольдранаак с мечтами о прекрасных воительницах, я понял, что она из Тхара, а Тульчинизз как будто выпал из реальности и замер с очень странным выражением лица.
- Эх, мальчики, - начал Коль, - что-то мы с вами расслабились. Ни одной улыбки и приветственных слов, а ведь нам не так часто везет, чтобы со стороны моей башни подъезжали. Не факт, что она нас заметила.
- Успокойся, Коль, - осадил его я, - даже если заметила, все равно не разглядела. И потом, чего она тебе? Она же не из Дагайры и вряд ли воительница...
- Лель! Она точно принцесса, я тебе говорю! Туль! Ты как думаешь? Ты видел ее царственную осанку и горделивый разворот плеч?
- Да, она красивая... - отстраненно произнес Тульчинизз. Но Кольдранаака было не так-то просто заткнуть.
- Красивая... Скажешь тоже, она не просто красивая, она совершенна! Шевелитесь! - и Коль вытолкал нас с балкона в свою комнату. - Значит так! Она принцесса, богата и красива, а еще мы практически единственные, кто знает, что она прибыла в Оазис!
- Во-первых, она не принцесса, так как она из Тхара, а это княжество.
- Лель! Вот откуда ты такой умный. Королевство, княжество, не все ли равно, она явно из благородных. Уверенные движения, свободная посадка, такое впечатление, что она на лошади родилась...
- Коль, ну откуда столько предположений, а самое главное, зачем?
- Да мне на тебя зла не хватает после этих слов! Давайте смотреть реальности прямо в глаза! Мы в Оазисе, за нами все равно приедут, так почему бы не повлиять на события, почему такие вот княжны должны доставаться недостойным? Тульчинизз, что ты все время молчишь?
Туль уже очнулся от своих грез и спокойно произнес:
- Я с тобой в принципе согласен, только меня это мало касается, я теперь в среднем секторе, а она явно приехала в благородный.
- Ой, чему вас только учат. Такое ощущение, что только я в этом Оазисе с удовольствием хожу на уроки обольщения! А теперь вопрос тебе, Туль, если мы знаем, что она в Оазисе и нам не запрещено свободно перемещаться по его территории, то?
- То ты предлагаешь пойти на разведку боем...
- Естественно, мне она понравилась, почему бы не попробовать произвести впечатление? Так, я одеваюсь. Кто со мной? - и Кольдранаак выразительно посмотрел на нас. Мы отказаться не смогли и пошли переодеваться.
Большинство из нас знало, где гуляют вновь прибывшие. У нас же было несколько мест и уловок, чтобы ненавязчиво попадаться на глаза. И сейчас мне было все равно где гулять. Кольдранаак прав в том, что нельзя опускать руки, надо пытаться делать что-то по максимуму. Я погряз в своих мыслях и планах, но пришло время действий. Мы не делаем ничего плохого, так почему бы не удовлетворить любопытство Коля, и просто не поразвлечься, да и потом, может, действительно, кому-то из нас повезет...

АРЬЕ:
Когда я проснулась, было уже темно, наверное, папа тоже заснул. Раз темно, значит, пора идти. Я зашуршала сумкой, отыскивая магический фонарик, потерла его рукой, осмотрелась, да чуть не взвизгнула. Неподалеку от меня лежали останки какой-то мелкой твари. Я пихнула локтем в бок отца.
- Ау, пап! Это чего тут за расчлененка?
Отец вяло завозился, потом резко вскочил, да так что я чуть не упала, и попытался максимально отодвинуться от трупика. Потом, сообразив, что ведет себя странно, устало присел на хвост.
- Извини, Арье, не хотел тебя пугать. Ты заснула, а эта мышь вылезла, я ее лапой и полосанул. А потом в обморок грохнулся. Давно мышей не видел, отвык. У нас-то во дворце их нет! А ты что не боишься?
Я немного подумала.
- Нет, а что надо?
- Ой, как здорово, что ты у меня такая сильная и смелая! - нехорошо обрадовался папа. - Девочка, будь добра, убери, пожалуйста, эту гадость!
Я нашла две палки, сгребла ими останки несчастной мышки и отнесла подальше, пока отец шумно переводил дух.
Вышла луна, пора было прощаться. И отец решил дать последнее напутствие.
- Арье, по моим прикидкам идти недалеко, и экипирована ты, в принципе, неплохо, - я хмыкнула, потому что по моим прикидкам, даже очень хорошо. Как представлю, что это все на себе тащить! - В Оазисе тебе должны показать драконов того сектора, который ты выберешь. Лучше выбирай средний. Шансов больше.
- Папа, а ты в каком секторе учился?
- Я был в среднем, - с гордостью произнес папа, - у моей матери не было много денег для того, чтобы дать мне образование. Но, поскольку я был красивым и мужественным, меня представили твоей матери среди благородных.
- Конечно, ты у меня самый красивый! - папа зарделся, он до сих пор любил комплименты.
- Так вот, Арье, не отвлекайся, придешь, представишься наставницам, сходишь на смотрины, выберешь дракона, а дальше... Ну, не знаю, смотри по ситуации. Но я в тебя верю! И насчет обратной дороги. У тебя там есть свисток...
Я порылась в сумке.
- Вот этот? - простая жестяная свистулька.
- Да. Я попросил Министершу волшебства зачаровать его на вызов. Ты сможешь послать мне сигнал, как только совершишь свой подвиг. И я за вами прилечу.
- Как же ты ее уговорил?
- Я сказал, что смерть наследницы хуже, чем ее позор, о котором, кстати, никто и не узнает, если мы не расскажем, - и папа хитро оскалился всей пастью.
- Я тебя очень люблю, папа!
- Да, Арье, и последнее. Оденься поэффектнее, они все будут смотреть на твое прибытие с балконов! Я знаю, сам так делал!
Я обняла его, потом подхватила свою сумку и потопала прочь по залитой светом луны пустыне. А отец сидел на песке и вытирал украдкой слезы бежавшие по его морде кончиком хвоста. Да, драконы чувствительны, мне говорили...

ЛЕЛЬМААЛАТ:
Пока я одевался, я думал о том, что знал про Тхар. Это государство вызывало у меня невольную симпатию. Если бы Харитта не была вольным государством с мужскими кораблями, то я бы мечтал о том, чтобы попасть в Тхар. Хотя информация, которая содержалась в наших учебниках, была тщательно выверена, но некоторые объективные характеристики, как считалось, вроде бы не должны были на нас влиять. Тхар был одним из самых преуспевающих государств нашего мира. Местные воительницы возвели воинское искусство в ранг общегосударственного хобби и подняли его на недосягаемый уровень. А я, после общения с Каваат, тяготел к профессионализму в чем бы то ни было. Кроме того, в Тхаре была развита наука, и, насколько мне было известно, в нее вкладывались огромные деньги. Многие новшества в Дагайре были родом из Тхара, потому что вдобавок ко всем прочим достоинствам они не чванились, а охотно делились с соседями. Этакое снисхождение старшего брата по отношению к двум младшим сестрам - Аэрте и Дагайре.
Нам с Кольдранааком довольно долго пришлось ждать Тульчинизза. Это было странно. Потому как, обычно он пренебрегал мужским правом на опоздания, тем более по отношению к друзьям. Но когда мы уже собирались его вытаскивать из башни насильно, он появился, безупречно одетый, хотя и с хмурым выражением лица. Зато Коль был взбудоражен и активен за всех и задал высокий темп, поэтому к главной площади Оазиса мы подошли быстро.
Гостей Оазиса селили в гостинице, рядом с которой находился сад. В саду торговали напитками и фруктами. Мы расположились в одной из центральных беседок, откуда открывался прекрасный обзор практически по всему периметру. Поскольку было еще рано, и многие воспитанники не были осведомлены о прибытии гостьи, кроме нас в саду почти никого не было, если не считать расслабляющихся после ночной смены воительниц. Коль, который не мог усидеть на месте, отправился выяснить там ли мы сидим. У него был опыт общения со всеми стражницами Гвардии Дагайры, которые несли в Оазисе службу по охране и с местными горничными. Поэтому можно было не сомневаться, княжну, если она не испарилась при въезде в ворота, мы сегодня точно увидим.
Пока не было Кольдранаака, я попытался разговорить Туля, потому что его поведение выходило далеко за рамки обычного.
- Туль, что происходит? Ты сам не свой.
- Да все нормально. Просто как же не вовремя!
- Что именно? Ты о чем?
- Знаешь, Лель... Я сам себя не понимаю. И, честно говоря, несколько выбит из колеи. Я не ожидал...- и он замолчал, словно пытаясь проанализировать свое состояние.
- Не молчи. Что не так?
- Понимаешь, Лель, я ведь ее знаю.
- Эту? Ради которой мы тут сидим?
Тульчинизз облокотился на стол, закрыл глаза и потер пальцами виски.
- Да, ее. Не знаю, как ее зовут. Но я ее видел.
- Во сне что ли? - я чуть не рассмеялся. Слишком необычная ситуация. Сидим с Тулем и в отсутствие Коля разговариваем о женщинах.
- Нет, еще до моего приезда в Оазис. Когда мне было шесть лет.
- Ого! И ты до сих пор ее помнишь? Да и вообще, как ты ее узнал? Мы же видели ее мельком. Три минуты с балкона!
- Ооо! Лель! Я никогда не думал, что такое в принципе возможно, но я ее почувствовал. Причем знаешь, до того момента, как я ее увидел, я даже не вспоминал о нашей встрече.
- Хм! Даже так... А где ты ее видел?
- Там, где я жил до Оазиса, если ты помнишь, я тут с семи лет.
- Так, ребята, - к нам подлетел Коль, - она здесь. Сняла всю мансарду! Сейчас устраивается, скоро пойдет к наставницам по поводу испытаний. Так что она точно за мужем. А вы чего такие серьезные?
- Да вот... - я сделал эффектную паузу. - Тульчинизз говорит, что знаком с твоей княжной.
- Ничего себе! - воодушевился Коль. - Рассказывай!
И Туль рассказал.
- До семи лет я жил в Оазисе Ай-Румай. Моей матерью была Главная Волшебница Оазиса. Она была странной по отношению к мужчинам и любила своего мужа, моего отца. Я был единственным ребенком, и до семи лет жил вполне счастливо. Мой род был богатым, а отношение со стороны родителей, хотя и не было особенно теплым, но, по крайней мере, мне очень многое дозволялось. Меня даже не лишили способностей. И я вполне успешно ими пользовался, поскольку и мать и отец меня учили. Это было им действительно интересно...
Мы с Колем переглянулись. Мужчинам-драконам с рождения блокировали магию, ну, если она у них была. Когда они становились мужьями, жене дозволялось ее активировать. В Оазисе заклинание-ключ прилагалось к характеристике мужчины-дракона. Но насколько мы знали, его практически никогда не активировали. Потому что нет ничего хуже необученного мага, особенно если женщина не уверена в его беспрекословном подчинении. Мы с Колем имели весьма смутное представление о своих способностях, если они в принципе у нас были. А Туль, как выяснилось, был магом. И его даже учили.
- Мне нравилось мое волшебство. Я был ребенком, и оно было во многом завязано на моих ощущениях. На моем восприятии мира. В каком-то смысле я всегда был мечтателем.
- Да? - удивился я. - А мне казалось, что мечтатель у нас Коль.
Тульчинизз улыбнулся.
- Если ты о женщинах, то да, тут мне до него далеко. Я же мечтал о познании. И в детстве я пытался постичь суть явлений. Например, наколдовал снег, которого в Ай-Румай никогда не видели. И у меня даже получилось, хотя поначалу было сложно его себе представить. А потом радугу. В Дагайре не бывает радуг, здесь слишком редок дождь и слишком злое солнце. Мои мать с отцом любили не меня, а мой талант. Они постоянно подсовывали мне неразрешимые задачи, потому что считали, что я, как ребенок, могу совершить невозможное, не зная, что так нельзя.
- Ладно, - прервал его Кольдранаак, - это все, конечно, интересно, но причем тут княжна?
- Сейчас, - сказал Туль, словно пытаясь собраться с мыслями. - Мне было около семи лет. К Правительнице Ай-Румай приехало посольство из Тхара, с торговыми предложениями. Насколько я помню, они посетили все шесть Оазисов, и наш был последним, поэтому они позволили себе задержаться. Они пробыли в Оазисе около двух месяцев. Отношения между Правительницей и Великой Княгиней сложились чуть ли не дружеские. Во всяком случае, я часто видел их прогуливающимися в дворцовом саду. Великая Княгиня путешествовала с большой свитой, и я часто бегал смотреть на них. На их наряды, поведение, занятия. Все было мне в новинку. Хотя я к ним не приближался... Прямого запрета не было, но вызывать гнев воительниц и стражниц не хотелось. Наказать меня могла любая, несмотря на мой высокий род. Так вот. Однажды я увидел девочку, которая свободно гуляла по саду. То, что она была не местная я сразу понял по одежде и некоторой свободе движений. Девочки в Оазисе к этому возрасту, а ей было года четыре, уже обзаводятся презрительным выражением лица и резкостью в обращении с мужчинами. Но поскольку она ушла уже далеко от гостевого сектора, и поблизости никого не наблюдалось, я решил за ней проследить, чтобы в случае чего помочь вернуться. Может, заслужил бы похвалу. К самой девочке я не приближался. Мне было запрещено с ними самостоятельно заговаривать. Но вдруг она бы сама попросила помощи. Она шла, спокойно оглядывая все вокруг, иногда замирала, словно что-то привлекало ее внимание, а я тихонько крался следом, пока не услышал:
- Эй, мальчик! Вылезай! Что ты за мной идешь?
Мне пришлось вылезти из кустов, и я встал перед ней как меня учили, уставившись в гравий дорожки.
- Эй! - она меня потрясла за руку. - Ты чего такой надутый? С тобой никто не дружит что ли? - Дружить с женщиной! Да если бы я только посмел задумываться о таком, меня бы мать собственноручно высекла. - Ну, посмотри же на меня!
И я поднял глаза. Она смотрела на меня с любопытством. Две светлые косички торчали в разные стороны. Серые глаза задорно блестели. И во взгляде не было никакого превосходства свойственного женщинам. Я настороженно молчал, не зная чего от нее еще ждать.
- Мальчик, а что ты умеешь?
- В смысле?
- Ну, вот я в игрушки все уже переиграла, мне не хочется еще в них играть. Ты сделаешь сказку?
Я не знал, чего она от меня ждет. Но решил ее удивить. Как раз в тот момент я практиковался в мелочах. Взмах рукой и вокруг нее закружились лепестки цветов, а на одну из косичек села большая бабочка. Пока лепестки не осели, я пригнулся к ее ногам и протянул от земли еще одно заклинание, добавил коктейль ароматов пустыни, немножко зноя, немножко прохлады, немного яркого неба, и теперь лепестки и воздушные потоки повторяли движения девочки. И она задорно смеясь, стояла поднимая то одну, то другую ногу, махая руками и то и дело заглядывая себе за спину.
Сухой щелчок пальцами. И мой воздушный вихрь сломался и осел на землю пылью. Я почти сразу понял, что произошло, и опустил голову, ожидая неминуемого наказания.
- Что ты здесь делаешь? И почему посмел заговорить с нашей гостьей? - голос матери был сух и требователен.
- Я не хотел ничего плохого. Я думал проводить ее в гостевой сектор.
- Девочка! Он был вежлив с тобой?
Девочка же, которая, видимо, еще пыталась понять куда пропали бабочки и лепестки, ответила не сразу.
- А где сказка?
- Пойдем, я провожу тебя! - мать взяла девочку за руку. - Там дальше будет сказка. А ты Тульчинизз вернись к отцу. Там поговорим.
Вечером мать собственноручно лишила меня способностей, потому что несанкционированное использование магии во дворце Правительницы могло плохо сказаться на ее карьере. А еще через неделю, после того как мне исполнилось семь лет, меня отвезли в Оазис. Девочку я больше не видел, и ни кто она, ни как ее зовут, я не знаю. Но сегодня, на балконе, глядя на эту всадницу, я почувствовал, что это она. - Совсем тихо закончил Тульчинизз. - В Оазисе сначала мне было плохо. Потому что без магии я чувствовал себя как без рук. И дело даже не в бытовых заклинаниях, а в том, что меня как будто лишили какого-то жизненно важного органа, который помогал мне воспринимать мир. Я долго пытался описать для себя эти ощущения, это все равно, что ослепнуть или оглохнуть. Постепенно я привык, сначала нашел утешение в книгах, у них своя природа, ну а потом познакомился с вами...
- Ты никогда не рассказывал... - начал Кольдранаак и осекся.
Я тоже не знал, что сказать. Мы с Колем находились под впечатлением от его рассказа. На лице Коля было мечтательное выражение, он всегда любил сказки, а я думал о том, как несправедлива к нам жизнь. Тульчинизз обладал даром, но его лишили возможности его использовать, и совершенно неизвестно, сможет ли он еще когда-нибудь творить свое волшебство. Мы сидели и предавались своим мыслям, пока в глубине сада не появилась она.

АРЬЕ:
Пока я шла я думала про испытания в Оазисе.
Испытания в Оазисе проходили все женщины, прибывающие сюда за мужьями, просто в зависимости от личного обаяния и возможностей, а также положения того, на кого претендовали, они варьировались по степени сложности и количеству.
По информации, полученной от папы и добрых советчиков из аэртской разведки, испытаний обычно было четыре, для того, чтобы оценить потенциальную жену с различных сторон: контактные бои для проверки силы и ловкости, танцы - гибкости и изящества, стихосложение в качестве проверки ясности и гибкости ума, и волшебство как проверка уровня дара.
Для меня проблемными, безусловно, должны были стать первое и последнее. Но в первом случае я планировала полагаться на ловкость, ну или в идеале устроить какое-нибудь состязание по метанию чего-либо. А вот что делать с даром я пока так и не придумала. Может быть, придется договариваться с наставницами на месте. Они же должны знать об ограниченных возможностях полукровок.
Мужчин-драконов могли брать в мужья жительницы других государств, потому что тогда в свою очередь женщины-драконы имели возможность легально разбавлять кровь с помощью человеческих мужчин. Только так драконы не вырождались. Существовали схемы наследования драконьей крови, дара и способности к полетам. А общие правила заимствования мужчин были закреплены в 'Хартии о замужестве', подписанной главами трех государств: Тхара, Дагайры и Аэрты. Харитту такие мелочи не интересовали. Вольники они и есть вольники. Ведут себя как хотят.

ЛЕЛЬМААЛАТ:
Княжна, как мы ее про себя окрестили, хотя ничего не знали о ее происхождении, была собрана и сосредоточена. Поэтому, несмотря на все наши планы, нам не удалось привлечь к себе ее внимание. Она просто пролетела мимо нашей беседки, вильнув пушистой косой. А мы не могли ее остановить, потому что нам было запрещено первыми заговаривать с женщинами. Кольдранаак и Тульчинизз один мрачнее другого так и сидели, как будто не зная, что делать дальше, хотя оба уже понимали, что ловить нечего. Если княжна так целеустремленна, что даже не смотрит по сторонам, то вряд ли она испросит у наставниц сутки 'на подумать', и поэтому смотрины, скорее всего, будут уже вечером. А потом и испытания...
Я оказался прав и к вечеру нам с Колем было предписано нарядиться и явится в танцевальный класс для проведения смотрин. Время до смотрин Тульчинизз провел у меня в башне, потому что выслушивать откровения и излияния Кольдранаака был не в состоянии.
Я не знаю, попала в сердце Туля стрела бога любви, или его таки цапнула песчаная муха, но девушка, приехавшая в Оазис утром, заняла прочное место в его мыслях. А я был почти уверен, что Тульчинизз уже определился со своим этим 'сам не знаю, чего хочу'. Проблема была в том, что она про него даже не узнает.
Пока мы шли в танцевальный класс, Кольдранаак хранил гордое молчание, то и дело поглядывая на нас, как будто мы без него обсуждали сокровенные тайны и с ним специально не поделились. Я не лез к нему, потому что знал, что он все равно долго дуться не будет. А Тульчиниззу вообще было не до этого. Он сегодня был непривычно нервный, и я был почти уверен, что он, проводив нас в класс, не вернется в башню, а дождется у дверей окончания этого занимательного вечера. Наверное, у нас по жизни было слишком мало развлечений.
В классе нас опять выстроили вдоль стены. После последнего урока дисциплины я стал слишком восприимчив к этим дурацким ритуалам, и меня моментально стала раздражать вся ситуация. С какой радостью я бы поменялся с Тульчиниззом местами. Тем более, что ему это было явно нужнее... Но мое мнение в этом Оазисе никого не интересовало.
- Великая Княгиня, соправительница Тхара, Саграда! - объявила Наблюдающая Дартмаат.
Ничего себе! Нет, мы с Колем не переглянулись. Мы умели сдерживать свои чувства. Но то, что он тоже потрясен, я понял по его шумному вздоху. Мы и предположить не могли, что эта девушка, одна из сестер-близнецов, соправительниц Тхара. Наши сокурсники оживились. То, как про Тхар рассказывали в Дагайре, вызывало в их умах невольный трепет, что не могло не коснуться отношения к его представительницам.
Великая Княгиня Саграда вошла в класс. И мы наконец-то смогли ее внимательно разглядеть. Во время смотрин нам не предписывалось смотреть в пол, потому что даже наставницы понимали, что для выбора спутника жизни очень важен зрительный контакт.
Она была прекрасна. Невысокого роста, изящная шея, красивые кисти рук. Удивительное, одухотворенное лицо. Так могла бы выглядеть богиня любви, если бы за любовь могло отвечать существо женского пола. Ровные брови, длинные ресницы. Внимательный взгляд серых глаз. Мягкий контур губ, того и гляди улыбнется. И станет еще прекраснее. И длинная светлая коса. Я знал, что длинные волосы в Тхаре носили только женщины обладающие даром, потому что в бою коса превращалась в грозное оружие. Но как это происходило я, естественно, никогда не видел. Да и вообще про магию знал мало. Если бы не утренний рассказ Тульчинизза, я бы даже не подозревал, что маги могут делать снег...
Кольдранаак тихонько сжал мне руку, видимо, это означало, что он потрясен и чуть ли не влюблен. Сейчас она будет выбирать. Я присутствовал уже на нескольких смотринах, и обычно они проходили стандартно. Девушка проходила несколько раз вдоль наших рядов, потом выбирала кого-нибудь, потом совещалась с наставницами, после чего нас отпускали. Меня тоже один раз выбрали, но это было просто сиюминутное желание женщины, потому что изначально было видно, что у нее не хватит средств оплатить 'миргас' - компенсацию за мое обучение в Оазисе. Что, собственно, наставницы ей сразу и объяснили.
Но сегодняшние смотрины определенно удались. Потому что закончились совершенно неожиданно. Саграда не стала ходить туда-сюда. Она просто дошла до середины комнаты, обозрела ряд в одно мгновение замерших воспитанников, которые, однако, не переставали сверлить ее томными взглядами, и сказала:
- Здесь нет того, кто мне нужен.

АРЬЕ:
Пустыня Дагайры была волшебной. В смысле волшебно красивой. Раньше, когда я видела ее на картинах, то у меня даже мысли не возникало, что она произведет на меня такое впечатление. Во-первых, песок в пустыне Аззо был практически белым, кварцевым. Во-вторых, он был мелким, почти как пыль, поэтому дующие в пустыне ветра создавали необычный ландшафт дюн с мелкой причудливой рябью. Ну и, наконец, в-третьих, главным чудом пустыни были то и дело торчащие из песка огромные обсидиановые глыбы. Эти черные камни на белом фоне вызывали какое-то ощущение нереальности происходящего, как будто я внезапно перенеслась в другой мир, резко отличающийся от всего того, что мне довелось увидеть ранее.
И почему эти пески никто не рисовал? У нас в Аэрте был художник-маринист и море на его картинах жило своей жизнью. А вот пустыня Аззо даже на коврах и гобеленах Дагайры была лишь фоном, а не главным действующим лицом. Будь у меня побольше времени, я бы создала какое-нибудь впечатляющее полотно. Написала бы картину 'Ночь в пустыне', потому что, находясь сейчас внутри этой самой картины не могла отвести взгляд от окружающего меня пейзажа, совершенно забывая о цели моего путешествия. Но, это я была такая восторженная, а жители Дагайры наверняка уже давно к этому привыкли и не замечают как это красиво. Как мы не замечаем красоты нашего Аэртского лугового разнотравья и не любуемся поминутно красотой пробуждающегося от зимней спячки леса.
Мое путешествие уже начало приносить мне удовольствие. Потому что меня манило неизведанное, да и впечатлений хватало. Даже если со мной больше ничего интересного не случится, то поход за драконом вполне компенсируется природными красотами Дагайры.
Озаренная лунным светом пустыня мерцала, я была с ней наедине, и нам вместе было хорошо.

ЛЕЛЬМААЛАТ:
Наставницы пришли в замешательство, а Кольдранаак повторно сжал мою руку, наверное, намекал на Тульчинизза. Хотя если бы мне рассказали эту историю, я бы не смог поверить в то, что такое бывает. Сказки сказками, но мы-то в Оазисе живем!
Наконец, Наблюдающая Дармаат сориентировалась в ситуации, а, может, испугалась, что воспитанники впадут в истерику, из-за сорванных смотрин, и спросила у Великой Княгини Саграды:
- Вы желаете познакомиться с драконами из другого сектора?
В конце-концов это ее задача удовлетворять капризы охотниц за мужьями. И я даже обрадовался. Может быть, дело все-таки в Тульчиниззе?! Но Саграда сказала, как отрезала:
- Нет! Я знаю, что в другом секторе его быть не может! Поэтому уважаемые наставницы прошу меня извинить, но Оазис я покину сегодня же. - На ее безупречном лице ничего нельзя было прочитать. Только взгляд был каким-то потерянным, и я удивлением понял, что она совсем еще девчонка. Если бы она не была женщиной, я бы даже ее пожалел...
Наблюдающая Дартмаат, однако, решила не упускать шанс. В конце-концов в Оазисе несколько сотен драконов, не может быть, чтобы Великой Княгине никто не понравился, а Дартмаат была готова на все, чтобы поднять престиж Оазиса! Поэтому она сказала:
- Воспитанники! Вы свободны! - и обратилась к Саграде. - Великая Княгиня, соблаговолите задержаться, я хочу поговорить с Вами. - Саграда кивнула. А мы пошли к дверям.
Как я и предполагал, Тульчинизз ждал нас. Он уже справился с эмоциями, и выражение его лица было вполне нормальным, чего нельзя было сказать о воспитанниках, в недоумении разбредающихся по саду.
- Ну, как все прошло? - спросил Туль.
- Знаешь, - задумчиво сказал Коль, - странно...
- И кто счастливчик?
- Если бы там был ты, я бы сказал, что повезло тебе, а так... Мы все недостойные.
- Подождите, - удивился Тульчинизз, - она что, никого не выбрала? И что теперь? Средний сектор?
- Рано радуешься, - вздохнул я, - она уезжает.
- Жаль, - еле слышно вымолвил Туль.
- Эх, ребята! - Коль обнял Туля за плечи, - Пошли уже коротать вечерок за чем-нибудь приятным. Я вам книжку почитаю. Новую. Специально сегодня купил. И это даже не история любви. По-моему какой-то археологический труд. В Аззо оказывается существуют и другие камни, кроме обсидиана, и, говорят, что к них есть удивительные свойства, у каждого свое. Подробнее я еще не читал, потому что пока одевался... - договорить ему не дали, потому что мы так и продолжали стоять рядом с дверями в танцевальный класс, а оттуда вышли Великая княгиня Саграда и наблюдающая Дартмаат в сопровождении наставниц. Мы втроем замерли в подобострастной позе, а Саграда, недолго думая, указала на Тульчинизза своей безупречной рукой и сказала:
- Я выбираю его.
Тульчинизз покраснел.
Из ряда набежавших наставниц выдвинулась одна с кипой характеристик и сказала:
- Мы не рекомендовали бы Вам этого дракона. У нас указано, - она полистала бумаги, - что он неразговорчив, иногда угрюм, неуклюж и излишне эмоционален.
Тульчинизз побледнел.
Но Великая Княгиня не подвела. И пренебрежительно, не глядя на наставниц, ответила:
- Я выслушала ваше мнение, наставницы, но останусь при своем. Я привыкла доверять только своим впечатлениям.
Она протянула свою руку Тульчиниззу, взглянула ему прямо в глаза и сказала:
- Я искала тебя всю жизнь. Ты пойдешь со мной?
Разумеется, он ответил 'да'.

Опубликовано: 23.10.2014 / просмотров: 1171