У меня была неделя, чтобы подготовиться к первому экзамену по медицине и основным её заклинаниям. Так как на медика я не выдвигалась, то у нас весь курс напоминал лишь ещё обязательную когда-то изучаемую первую помощь. Хотя, быть может, и полегче будет: один учебник, один словарь, три методички. Или, как в старом советском фильме, только конспект. Я выбрала и то, и другое. Мэгги всегда сдавала всё на отлично, мне это было необязательно, так как, в принципе, сдай я даже на тройки, всё спишут на болезнь. Но внутри играла гордость и желание доказать себе, что ничуть не хуже прошлой владелицы тела.
Экзамены тут были два раза в год, но не в середине и конце учебного года. Здесь был немного другой принцип, и не скажу, что очень уж плохой. Сдавали перед и после летнего отдыха. Так преподаватели узнавали: усвоил ли студент новый пласт знаний — это перед каникулами, готов ли продолжить учёбу — это после каникул. В первом случае экзамен был только по тем дисциплинам, что преподавали в данном учебном году. Во втором случае это были вопросы по всем дисциплинам с первого года обучения. Естественно, что последний вызывал у студентов более нервный глазной тик.
Для Мэгги, девушки живущей только учёбой и работой, ни первое, ни второе не вызывало особых переживаний. Она погружалась на дно рун и букв с каким-то опасным внутренним удовлетворением. Будто спасут её книги от недостатка общения и любви. Я этого спасения не оценила. Не видела в памяти герцогини хоть чего-то похожего на удовольствие от проведения вечерка с друзьями. Конечно, рабы позволяли выплеснуть почти любой скопившийся стресс, но разве можно вот так отказываться от атмосферы тепла и уюта, лёгких улыбок, повышенного уровня смеха, чужих и своих воспоминаний о хорошем и смешном или дружеских объятий? Или не совсем дружеских? Отказываться или даже элементарно не знать и не понимать значения этих вечеров? Забиться в бункер и наслаждаться жизнью какого-то мореплавателя прошлого века из книг или заучивать многострочные тексты. И быть довольной своими знаниями. Какой толк от них, если тебе не с кем ими поделиться? Для работы? Вполне хватает элементарных основ и минимума культуры, остальное ты приобретаешь ещё в первые месяцы на новом месте. Это не всех профессий касается, но многих.
Да, Мэгги уже научилась получать больное наслаждение одиночества, в нём не было ни врагов, ни друзей. И всей ситуацией она руководила сама. Рабы тоже являлись составляющими одиночества, вещи, которые возможно взять под абсолютнейший контроль.
А я этой болезнью не болела и мучилась. Корпела над учебниками. Мозг после нескольких часов занятий думал о чём угодно, но только не о положенной студенту науке. Спина тоже возмущалась от сидячего образа жизни, напоминая о себе нескончаемой ноющей болью. Естественно, что хорошего настроения у меня от этого не прибавлялось.
Перерывы я делала на еду, сон и ванную, единственную мою усладу. Наверное, ещё ни разу в жизни я так ни к чему не готовилась. С медицины через два дня перешла на право, дальше меня ждали расы, теория магии, рунная магия и в конце поджидала техническая магия. Жизнь казалась белой в чёрные закорючки, но зато никаких мыслей об устройстве мира и тому подобного не возникало. Всё устраивало, кроме нескончаемых строчек учебников.
Утешало, что в соседней комнате занимался тем же Эмин. Вряд ли, менее усердно, чем я. Если для меня это была возможность доказать что-то себе и, если говорить откровенно, интерес в познании магии всё же был, то для эльфа это был билет в будущее. От того, как он сдаст, зависит его работа. Многие вылетают даже на предпоследнем курсе, преподаватели душевной теплотой не отличались. А у тех, чьи зачётки сияют отличными отметками, обычно всё же больший шанс попасть на хорошую для начала работу, цепкие корпорации этих людей высматривают со студенческой скамьи, поощряя. Если к ним не попал, ничего страшного, но дальше придётся поработать локтями.
На третий день я уже никакая спустилась в столовую, пытаясь по пути размять застоявшиеся мышцы спины. Это заметил Лекс, который всегда составлял мне компанию при трапезе. Он не смел какое-то время ко мне подойти, мялся. А затем, когда я уже села в кресло, телохранитель встал на колени и предложил сделать массаж.
- Тебя этому обучали? - удивилась я.
- Меня этому научил Ян, госпожа.
Я вспомнила, что Лекс в последнее время много пропадает в комнате эльфа. Особенно этим аспектом я не интересовалась, но, видимо, напрасно. Кажется, мой телохранитель осваивает ещё одну должность. Интересно, чему ещё успел его обучить Ян? И как именно происходят занятия? И под каким лозунгом?
Лекс, пока я витала в облаках, послушно стоял рядом, опустив голову.
- Иди за мной, - приказала, решив, что массаж лучше делать перед обедом.
Телохранитель послушно семенил следом. Только на секунду он попросил забежать к Яну, вернувшись оттуда с баночкой массажного масла. Когда я вошла в свою комнату, то неспешно сняла с себя одежду, исключая только нижнее бельё. Но Лекс с отчаянием посмотрел на бюстгальтер, не смея сказать о необходимости его снять, и я избавилась и от этой вещицы. Легла на кровати, придвинувшись к середине. Мой телохранитель немного смущённо сел на край. Хотя потихоньку от смущения не оставалось и следа. Видимо, непривычная работа переставала такой быть, и Лекс вновь становился собой.
Вначале чуть прохладное масло потекло по ложбинке позвоночника, а затем я почувствовала, как руки Лекса собирают его к плечам, начиная неспеша разогревать мышцы. Я уткнулась в подушку сосредоточившись лишь на ощущениях. Сильные плавные движения, от которых исходит тепло. Обыкновенные поглаживания, ритмичные, будто происходящие под беззвучный счёт. С каждой минутой они становились всё более интенсивными, но такими же аккуратными и нежными.
Лекс не был профессионалом, но это нисколько не мешало мне наслаждаться чужими прикосновениями. Когда его кисти стали аккуратно прорабатывать шейные позвонки, я была готова мурчать от удовольствия. Мне сразу вспоминалось, как в детстве мы с семьёй спорили по любому поводу, и призом был массаж. Кто его делает, уже тянули жребий. Мне нравилось, когда делал папа, было всегда немного больно, но после этого я чувствовала себя лучше, чем после часовой разминки. Когда делала мама, я быстро засыпала. А от массажа брата плевалась и крестилась, то ли он специально делал его неприятно, то ли просто не умел.
Лекс делал, как папа. Хотя вначале я тихо постанывала от ласки, но в конце, когда он разминал каждую мышцу, возвращалась на Землю. Ударные движения, выжимание, прерывистые вибрации. Мышцы приходили в тонус, тело наполнялось приятной энергией и пылало жаром. После массажа голове стало легче думать, и взялись силы на новые подвиги в науке. И когда Лекс в конце сменил быстрый темп на медленный и ласково провёл вдоль спины, затем накрывая полотенцем, я разочаровано выдохнула. Хотелось ещё, а не садиться за книги.
- Что-то не так, госпожа? - настороженно спросил Лекс. Я села, облокотившись на спинку кровати и закутавшись в одеяло.
- Нет, всё прекрасно. Завтра повторишь.
- Как прикажете, госпожа, - поклонился Лекс. - Я могу идти, госпожа?
- Да, - а потом, вспомнив, остановила его около самой двери. - Нет, сообщи на кухню, чтобы подогрели обед, я спущусь через десять минут.
Ещё раз склонившись, Лекс вышел за дверь, а я с наслаждением развалилась на кровати. Жизнь хороша.
А за обедом я приказала вместо подушки, на неё обычно и встают на колени рабы, принести небольшую скамеечку. Это не было нарушением этикета. Это был жест благосклонности к этому рабу. Мэгги таким не баловалась, так как нужным не считала. Три раба, это не гарем из тридцати. И не хозяйства, где насчитывалось под тысячу невольников. Тут выделять кого-либо было просто несуразным, да и не было особой любви у герцогини к своим питомцам. Мой случай, когда не три, а четыре, тоже вполне к несуразным относился. Но Лекса хотелось просто выделить среди остальных, наградить. И, наверное, у меня это всё же получилось, так как я заметила мимолётную радость на лице телохранителя. Мой верный пёс.

* * *

Время шло, и вскоре отведённая неделя подошла к концу. На последний день мы решили с ребятами собраться в тихом ресторанчике. Ещё по опыту, заработанному в прошлом мире, знала, что лучше всего отводить себе выходной. Конечно, можно ещё больше загрузить голову знаниями, возможно, это даже отчасти поможет. Но в нашем случае, когда и так всё прекрасно вызубрил, можно позволить такую роскошь.
В светлом зале, где играла музыка, записанная на кристалл, уже сидел Дан. Как всегда в идеальном классическом костюме, сшитом под него... Но сидевшем, будто на пугале. И как это ему удаётся? Я с удивлением покачала головой. У каждого есть свои чудачества, порой и невольные.
- Доброго дня, - с улыбкой поздоровалась.
Парень, в этот момент что-то записывающий на кристалл памяти, встрепенулся и посмотрел на меня. Секунду его мысли были где-то далеко, а затем в них нехотя промелькнула связь с реальностью. Дан улыбнулся мне:
- Привет, Мэгги, а я почти закончил вычисления, - юноша дал мне три кристалла памяти. Я посмотрела в них: забиты под завязку. И когда это он успел? Один кристалл — три конспекта по 96 страниц, если брать мой почерк, далеко не размашистый.
Дан отодвинул стул, ухаживая. Я уже привыкла к этим жестам, лишь отдалённо фиксируя. Хотя вначале немного смущалась, больше действуя по памяти тела прошлой хозяйки. В окружающем, можно сказать современном мире, они казались пережитком старины.
- Ты совершенно не готовился к экзаменам? Или когда ты начал эти расчёты?
- Да на этой неделе и начал, - пожал плечами товарищ. - А экзамены... Ты же знаешь, какая у меня память, я ещё ни разу их не завалил. И не готовился к ним никогда.
Я завистливо посмотрела на голову парня, было бы дело только в памяти. У него мозг получше другого компьютера работал, выводя сложнейшие формулы. Как-то раз наш преподаватель вызвал его к доске, сказав, какие есть начальные данные, что надо найти. И заодно попросил вывести формулу. Дан постоял чуток, почесав затылок, что-то пробурчал недовольное, а потом решил её минут за пять. Когда преподаватель увидел ответ, его глаза неестественно расширились, только через минуту он признался: задача была из разряда «решений нет». Этим он хотел показать, как ещё молода наука и что у неё есть куда стремится. Что же, демонстрация удалась.
- Знаю. Ты уже заказал себе что-то? - Дан кивнул. А я уткнулась в меню, выбирая на свой вкус.
Когда пришёл через несколько минут официант с заказом Дана, я сделала свой. Не поесть, а перекусить. Потом мы с Даном не заметили, как уткнулись в его кристаллы, споря и внося изменения. Отчего-то находясь наедине, мы всегда скатывались на тему поля. И продолжили бы, нависая над остывающими кружками с чаем, если бы не раздался голос Зари:
- О, вижу уже все в сборе. Я опоздала, - она бросила на часы взгляд, - а нет. Это вы, как обычно, следуете своим аристократическим замашкам, приходя раньше. А я королевским, тютелька в тютельку!
- Привет, Заря, - легко улыбнулась, что-то пробурчал и Дан.
- Привет, малышка, привет, Дан, - рыжеволосая девушка успела занять своё место раньше, чем юноша отодвинул стул. - Фу, вы не представляете, как на меня насел декан! Я же на неделе мелочиться не стала, не к экзаменам готовилась, а их сдавала. Всё же выпускные, тут поблажек побольше будет. А ещё и первой, пока у наших преподавателей геморроя нет. В общем, быстренько всех обежала, договорилась, что первого числа официально поставят. Так декан теперь только и бурчит, что всем взятку дала, что он меня насквозь видит. Денег хочет, зараза. Я ему и так, и сяк, мол, откуда у меня средства. Что только не говорила, в конце называла его только «дорогой мой декан». Притих, но сказал, чтобы ждала его ярого участия в оценке моей выпускной работы. Я только покивала, пусть участвует, если что-то поймёт, придурок! - выговорила всё на одном дыхании Заря, только для последнего слова и набрала в грудь воздуха. Видимо, сильно достал.
- А у тебя какая тема, кстати? - что нашу подругу завалят, мы никогда не поверим. Не родился ещё в этом мире такой человек, кто может её подловить в теме, в которой она заинтересована. Но вот, что именно из наших придумок Заря может представить общественности...
- Установление мыслесвязи между двумя разумными, - отмахнулась Заря, забирая из-под носа Дана чай. Тот на её действия даже внимания не обратил, привык.
- А не рановато ли? Они ведь и дальше додумать могут, а у нас ещё поле не только не запатентовано, но и не до конца разработано.
- Ой, Мэгги, чушь не неси! Дан за неделю не мог ничего придумать, только ты и помогла с этими адресами! Да и моя часть готова уже по полю, у Дана, как я вижу, тоже. А твоё? - я молча достала свои кристаллы. - Ну вот, а ты ворчишь. Соединим всё, и порядок.
- Чтобы всё это соединить, Заря, понадобятся недели, - заметил Дан ворчливо. - Тут только расчёты, и то черновые.
- Ребята, вы так озадачиваетесь, будто у нас повсюду одни конкуренты. Будьте спокойнее, и люди к вам потянутся.
Мы уже спорить не могли. Наш рыжий ураган сметал все доводы. Заря не была легкомысленной и работала много, но для своего возраста вела себя чересчур по-детски. Отмахивалась от проблем, тараторила всегда, не просчитывала порой свои шаги, и часто выглядела... Даже слова не подобрать, в общем, как сейчас. Хотя этим своим поведением и разрушала чинный учёный образ, что возникал, стоило нам с Даном заговорить.
Официант не успел к нам подойти, Заря подошла к нему сама, узнав у нас предварительно, который именно обслуживает наш столик. Мы покачали головой и уткнулись в расчёты, пока между нами не выросла бутылка коньяка, принесённого заботливой Зарёй. Наша парочка отказалась, свалив всё на экзамены, а подруга в одиночестве отмечала удачную сдачу экзаменов. Ураган.

Опубликовано: 21.05.2015 / просмотров: 1426