Зимнее утро. Мы идем домой из церкви.
- Хорошо... - выдыхает Светка клуб пара, - Хорошо жить на свете.
- Хорошо-то хорошо, - киваю я, - только холодно.
- Одевайся теплее, - советует Светка.
- Кто бы говорил! - восклицаю я, - Вечно тебе поражаюсь! Ты в одном свитере, да?
- На мне еще и колготки. В отличие от тебя. А вообще, меня согревает внутренний огонь.
- Эх, завидую я тебе! Исповедалась, причастилась...
- А тебе кто мешает? Пора уже! Сколько можно наблюдать со стороны?
- Мне так больше нравится.
- Да... Не поймешь тебя...
- А чего тебе непонятно? Мне нравится стоять там с тобой. Нравится, как поют.
- Пели вправду чудесно.
Мы приближаемся к трамвайной остановке. Там пустынно и тихо - трамвай, должно быть, только что уехал.
- Интервал по выходным тридцать минут. Выпьем чаю вон там? - Светка машет рукой в сторону кафе напротив остановки. Заходим, усаживаемся.
- Нет, ты все-таки объясни мне, - Светка отхлебывает маленький глоток из пластикового стаканчика, - Что тебе мешает? Что в тебе сопротивляется?
- Понимаешь... Эх, опять с сахаром сделали без спроса... Я много путешествовал... Много всего изучил, прочитал... Общался с тибетскими монахами... У меня есть друзья-мусульмане... И я не могу, просто не могу себе позволить настолько сузить свой кругозор...
- Но ведь ты веришь в Бога? Бог - это хорошо...
- Ну разумеется! Просто отчего ты думаешь, будто, к примеру, вот это место менее свято, чем храм, где мы только что были? Что дом Бога - где-то в конкретном месте, а не везде и повсюду, во мне и в тебе, вот в этих редких прохожих за стеклом?
- Ты молодец, что поездил. Сама нигде почти не была. И прочитала намного меньше твоего. С тобой так интересно.
- Нет, объясни мне! Зачем эта приверженность обрядам? В конечном счете это путь в никуда... В сектантство...
- Постой-постой. Зачем воцерковляться, ты меня спрашиваешь?
- Ну да.
- "Там, где двое соберутся во имя мое..."
- Но у меня нет доверия к этим людям!
- У нас прекрасный батюшка.
- Хорошо, пусть будет так, но... Меня всегда смущал этот момент - излить душу, раскрыться чужому человеку... Почему общение с Господом должно происходить через посредника?
- Да, родители водили тебя в церковь, ты рассказывал. И покрестили сразу как родился. Возможно, у них была слабая вера. Этот запал неофитства...
- Да! Меня никто не спрашивал!
- Все равно молодцы, что покрестили. Если бы не это, боюсь представить, что бы сейчас с тобой творилось.
- Оставим эту тему. Пойми: ходя к исповеди в детстве, я не был вполне откровенен. Грехи оставались при мне. Исповедь была для меня формальной процедурой, в общем и целом малоприятной. Все это происходило полуосознанно, совсем не так как у тебя сейчас... У тебя специальная тетрадочка для грехов...
- Да, и за неделю, увы, она обычно заполняется без остатка. Зато теперь - гора с плеч!
- Разве ты такая уж грешница?
- Мы грешим намного чаще, чем может помыслить даже в высшей степени самокритично настроенный ум. Голову здесь лучше вообще отключить. Мы, можно сказать, состоим из грехов, мы сделаны из них.
- Вот это-то меня и напрягает в христианстве. Тезис об изначальной греховности нашей природы. И вечные муки для всех необращенных. Ты правда в это веришь?
- В ад? Конечно. А ты - неужели нет?
- Кажется, нет...
- Ну да, ты вечно видишь все в розовом свете. Тебя, наверное, больше воодушевляет перспектива бесконечных перерождений в аду сансары... Хотя ад-то один и тот же. Привычный. Здесь, наверное, можно неплохо устроиться, да?
- Конечно, вот чай, к примеру, даже с сахаром...
- Так и будешь из жизни в жизнь чаек попивать. Воплощение за воплощением...
- Ну да, а что?
- Фигушки. На углях зажаришься. Если будешь оставаться глух и слеп. Но вообще, со мной не пропадешь. Я в тебя верю.
- А я в тебя. Когда я первый раз тебя увидел...
- А я когда первый раз тебя увидела, все поняла, по выражению глаз! И что крестился в детстве, и что потом раскрестился...
- Раскреститься нельзя. Я просто снял нательный крест. Вряд ли ты это в тот момент просекла. Я потом рассказывал подробно, и у тебя, видимо, одно воспоминание наложилось на другое.
- Но я все сразу почувствовала, интуитивно! Почувствовала, что ты в храме будто чужак, блудный сын... И боишься - а вдруг не примут...
- Ты приняла. Твое лицо было таким... одухотворенным! А потом ты посмотрела на меня... И улыбнулась. Вот, так же как сейчас.
- Наш номер, - Светка встает из-за столика, за дверями звенит трамвай. Мы выходим. Успеваем. Садимся. Едем.
- В общем, то, что ты предлагаешь - это такой "нью-эйдж", - заключает Светка, - Всего по чуть-чуть. Несусветная мешанина из попавшегося под руку, нервы-то оно щекочет, а полезешь разбираться что к чему - заплутаешь... Определенности, стержня тебе не хватает...
- А может, так и надо, - замечаю я, - сомневаться во всем, не останавливаться на достигнутом, вникать попеременно то в одно, то в другое... Да, меня уносит, когда я слышу хор, но музыку, к примеру, Баха или Букстехуде я считаю не менее духовной... Да и Вагнер приводит в трепет.
- Бах сочинял для органа. Органист играл в соборе.
- Но ведь не только! У него такое огромное количество светской музыки! И замечательной!
- О да, ты веришь в силу искусства...
- А ты нет?
- В общем и целом нет... Уж точно не так как ты. Слишком много в этом от бахвальства, от попытки поставить себя на одну доску...
- Да, это дерзновение.
- Знаешь, я просто не настолько в теме насколько ты... Так устаю на работе... Могу иногда что-нибудь почитать, кино посмотреть - но просто, чтоб отдохнуть, переключиться... Искусство твое хваленое, в общем, только на то и годится.
- Смотря какое.
- Я и без искусства проживу. А без Бога мне жизни нет. Мне нужен авторитет. А кто выше меня? Ведь не начальник на работе...
- Ну а я не хочу никому принадлежать. Вообще. Как из дому ушел, так с тех пор стараюсь не иметь авторитетов. Хочу быть с этой жизнью на равных.
- Подростковый бунт, все правильно. Но тебе давно не шестнадцать, или когда ты там из дому ушел. Пора бы уж ориентиры четкие иметь.
Наша остановка. Мы проходим через двор молча. Заходим в подъезд. Поднимаемся на лифте.
- Ну все, хватит о высоком, давай скорее завтракать, я голодная как волк, - Светка потирает замерзшие руки.
- Давай! - я прохожу на кухню, - Так, что у нас в холодильнике...
- А посуду чего с вечера не вымыл? - Светка проходит за мной, - Ведь обещал!
- Прости, пожалуйста, сейчас вымою... Вчера усталый пришел с набросков, все тело ломило... Выпил чаю и лег спать...
- Настолько устал? Настолько было плохо? Почему так? - недоумевает Светка, подходя к раковине, - Но ведь тут не так много... Делов на пять минут... - Светка открывает кран.
- Я вымою после завтрака! Сядь лучше, отдохни!
- А я не устала... - бормочет Светка, быстро споласкивая и протирая тарелки.
Я сажусь на диван. Молчу. Светка закручивает краны и выходит из кухни.
- Так, а это что такое? - из туалета раздается Светкин голос.
Я подхожу. Сидение от унитаза в вертикальном положении.
- Ну, Свет, ну забыл, ну прости...
- Что "Свет"? Сколько раз повторять? - Светка опускает дугу.
- Свет, ну не сердись, это такая мелочь...
- Пойдем-ка в комнату, - Светка идет в нашу спальню, я прохожу за ней, - Сядь, - я сажусь на кровать, - Теперь выслушай меня, пожалуйста. Поверь, дело не в том, что мне неприятно наводить за тобой порядок. Это действительно мелочь, ты абсолютно прав... Но меня всякий раз удивляет и... огорчает... твоя забывчивость! Нет, это не то слово, я не знаю точно, как это назвать... Рассеянность, безответственность! У нас ведь был уговор? Был. Но ты с такой легкостью обо всем забываешь...
- Света, прости меня, я больше так не буду.
- Очень надеюсь, что не будешь. Тем более, что прямо сейчас ты получишь двадцать пять ударов скакалкой. Сильных.
- Света, нет!
- О Господи, - Светка бессильно опускается в кресло напротив кровати, - Ты опять решил меня мучить...
- Но мы не договаривались так! Ты можешь сделать мне предупреждающее замечание! И только потом, если проступок повторится - наказать!
- Когда ты так говоришь, у меня опускаются руки. Ты осознаешь, как глупо это звучит?
- Мне безразлично как это звучит! Но своего ты не добьешься!
Светка зевает:
- Боже, как хочется есть... Снимай штаны, я тебя отстегаю, и забудем об этом навсегда. Прими как мужчина.
- Нет...
- Не нет, а да! Снимай! Замечания на тебя не действуют. Что неясно? Так, где у нас прыгалки... - Светка встает и принимается шарить в шкафу. Находит.
- Что, ты еще не готов?
- Света...
- Ну, что еще? Не надышишься перед смертью...
- Если можно, давай перенесем на завтра! На утро! На это же время!
- Тебе настолько страшно? - с прыгалками в руках Светка усаживается обратно в кресло, - Разве ты не хочешь разделаться с этим побыстрее? Впрочем, как скажешь, потерпим до завтра...
- Не в страхе дело... Но ты забыла! Сегодня вечером я, как и вчера, должен буду пойти на наброски! Позировать полностью голым!
- А там одни девчонки, - улыбается Светка.
- Ну да. Я же рассказывал.
- А чего тут такого особенного? Если уж ты раздеться при них не стесняешься...
- Мало ли что, вдруг подтрунивать будут, за спиной перешептываться...
- Да кому какое дело... Сам рассказывал - сидят молча, знай себе скрипят карандашами, только взгляды быстрые мечут... Ты для них - материал, не более. Ты слишком эмоционально к себе относишься!
- Нет-нет, я прошу тебя...
- Да я все понимаю, успокойся. Причина уважительная. Отложим до завтра.
- Спасибо.
- Да не за что. Пошли поедим.
Мы идем на кухню, едим, пьем кофе. Закуриваем по сигарете. В открытую фрамугу врывается холодок. Некоторое время мы курим молча.
- Света...
- А.
- Знаешь что...
- Что?
- Накажи меня сегодня. Сейчас. Как и собиралась.
- Раздумал на наброски идти?
- Почему, пойду.
- Следов не застесняешься? Учти, останутся.
- Нет. Ты права. Нечего тут стыдиться.
- Правильно. А чего надо стыдиться?
- Своего поведения.
- Слова, достойные мужчины. Молодец. Помнишь, ты мне что-то восточное цитировал: "Если вы взяли неправильную ноту..."
- "...сделайте ее правильной посредством последующих". Учебник игры на гитаре.
- А я сейчас сыграю на тебе. Надеюсь, резать слух не будешь.
- Иногда я просто не могу себя сдержать...
- Ты жалеешь себя вместо того, чтобы анализировать свою боль. Вместо того, чтобы осознавать происходящее. И оттого повторяешь старые ошибки. И прибавляешь мне работы. Думаешь, мне больше заняться нечем?
- Прости. Ты права. Я готов.
- Угу, идем в комнату, - Светка тушит окурок в пепельнице и поднимается из-за стола.

Опубликовано: 27.06.2017 / просмотров: 1038