Больше мне не давали забыть о предстоящем событии даже на день. Сначала пришло официальное приглашение. Потом Эдор прислал обещанное платье и украшения - два браслета на молекулярном креплении, в пару уже подаренному им ранее ожерелью. Следующее, чем нас осчастливили, был сценарий торжества, с прилагающимися планами рассадки гостей на разных этапах праздника, и с собственноручной подписью стратега номер один рядом с отмеченными для нас местами: «Сам выбирал!».
Я нервно похихикала, представив себе лицо Линны, вынужденной всю свадьбу созерцать нас прямо у себя перед носом, и послала жениху дорогой подруги категорический отказ. Мачо предложил другой вариант, потом третий, четвёртый – все совершенно неприемлемые, поскольку стратег норовил усадить нас чуть не в самую середину привилегированных гостей, к которым я и на сто метров не собиралась приближаться.
Естественно, я отказалась; само собой, Эдор принялся настаивать; и вспыхнула восхитительная, уже почти забытая, но такая обычная для нас ссора, бурному развитию которой не помешало даже то, что ругались мы заочно, не встречаясь. В результате, меня чуть вообще не включили в чёрный список особ, к торжеству не допущенных. Я уже, было, втайне возликовала, но… вмешался император, и веселье закончилось.
После возобновившихся обсуждений и взаимных подталкиваний, я выторговала нам с Маугли неприметные места, сбоку от брачующихся. Эдор обозвал меня трусихой, но с выбором смирился. Зато взамен взял страшную клятву, что мы не улизнём потихоньку сразу после церемонии, а честно останемся на все запланированные торжества, вплоть до финального шоу, которым должен был завершиться праздник. Я пообещала, скрежеща зубами и подозревая, что пожалею о своей уступчивости.
Успокоенный Эдор отстал от меня, зато взялся за лягушонка. Одно за другим начали приходить одежда, обувь и украшения для Маугли. И тоже немыслимой стоимости! Когда я попыталась позвонить распоясавшемуся стратегу и высказать всё, что думаю о его неуместной щедрости, хитрый мерзавец вновь подсунул мне своего венценосного братца, отговорившись жуткой занятостью. Ещё более занятый Эктор, тем не менее, терпеливо выслушал мои претензии, вздохнул и сказал:
- Брось, Тэш! Это сущая ерунда по сравнению с тем, что творилось у нас вчера. Кария узнала, что Линна хочет всё торжество таскать за собой почетную охрану, а по местным законам на это имеет право только император, ну или его кровные родственники, причём, опять же, с разрешения правителя. Линне, разумеется, и в голову не пришло интересоваться такими глупостями, караул она уже привезла, так что за её планы досталось нам с братом. А тут ещё платье…
- Платье?..
- Ну да, - скучным голосом продолжил стратег номер два. - По правилам двора, если в брак вступает член императорской семьи, и на бракосочетании присутствует правитель, даже невеста обязана надеть строго регламентированное свадебное платье. Линна, опять-таки, шила своё целый месяц, никого ни о чём не спрашивая, поэтому возникли определённые проблемы.
- Вограны знают, что такое, - пробормотала я обескуражено. – И что теперь?
- Ну, теперь будет компромисс. Охранять будут только нас с Карией, зато Линне позволили надеть то, что она планировала. – Эктор ехидно улыбнулся.
Я невольно покачала головой: похоже, моя бывшая подруга возомнила себя особой, как минимум, равной по положению императрице. Нет, конечно, некоторые поводы у неё для этого имелись: как-никак, по легенде Эдор был родным братом нового правителя Мирассы, и Линна с Карией становились близкими родственницами, через своих мужей. Но, всё-таки, ставить себя совсем уж на одну доску с императорской семьёй - в высшей степени глупо. Странно, что никто ей этого не объяснил. Ну, положим, стратег номер один был очень занят, но папаша-то мог бы просветить дочь?
- Поэтому вот тебе мой искренний совет, - продолжил император, - не нервируйте нас, надевайте, что вам дали, и прилетайте на праздник. Хотя бы для того, чтобы поддержать брата в этот нелёгкий день.
Я глубокомысленно покивала и, пожелав Эктору спокойной ночи, отключилась.
Что ж, Линна вполне справлялась с созданием своему будущему мужу максимума проблем. Пожалуй, не стоило помогать ей…
Вставать в день бракосочетания Эдора пришлось пораньше, чтобы успеть нарядиться и накраситься. Мы с Маугли даже разбежались по разным комнатам, чтобы не отвлекаться. Но, поскольку дело это было непростое, я позвала пару девушек из своего приюта, которые должны были мне помочь, Маугли тоже нашёл кого-то, так что совсем один на один с проблемами мы не остались.
Длинное, золотисто-оранжевое облегающее платье без рукавов, выбранное для меня стратегом на этот раз, больше всего напоминало по цвету огонь, и выглядела я в нём так, словно меня одели в языки пламени. Сходство усиливалось за счёт неровного, словно рваного подола, трепетавшего, как настоящий костёр. Сначала я засомневалась, стоило ли надевать такую экстравагантную вещь, но, покрутившись у зеркала, признала, что вкус у стратега по-прежнему безукоризнен. Платье удивительным образом подчеркнуло те черты характера, которые требовались от меня именно сегодня: упрямство, силу воли, готовность идти наперекор всем. Как ни удивительно, но ожерелье и браслеты, выполненные, скорее, в классическом стиле, прекрасно подошли к этому наряду, создавая образ сказочной амазонской царицы.
Мои помощницы, сами одевавшие меня, теперь смотрели испуганно-удивлённо, словно увидели что-то неожиданное, а вот вошедший Маугли изобразил беззвучный вопль восхищения и обошёл вокруг, внимательно рассматривая платье.
- Опекун, как всегда, угадал, - вынес он, наконец, свой вердикт. – Только украшения надо слегка поправить…
Через пару минут я восхищённо созерцала в зеркале собственные плечи, руки и спину, обвитые сверкающими завитками. Ну, теперь можно было не сомневаться, что этот рисунок запомнят все женщины и ювелиры, если таковые встретятся мне сегодня.
За плечом у моего отражения появился лягушонок. Тоже причёсанный, наряженный в великолепный, чёрный с золотом, костюм, дополненный золотой же массивной подвеской на шее. На обеих руках поблёскивали узкие браслеты, усыпанными тёмно-фиолетовыми и чёрными камнями, в которых в этом сезоне щеголяли все франты Мирассы. На лицо, во избежание неожиданных случайностей и в соответствие с дворцовым этикетом, была нанесена краска цвета лёгкого загара, чуть подчёркнуты брови и губы, изумрудные глаза таинственно мерцали… Маугли был совершенно неотразим! И, кстати, вместе мы смотрелись удивительно гармонично, несмотря на то, что я больше походила на женщину-воительницу, а лягушонок – на молодого, хрупкого аристократа. Я послала своему кавалеру воздушный поцелуй, и Маугли в зеркале изящно поклонился в ответ.
На церемонию бракосочетания, которая должна была проходить у дома Эдора на пляже, мы с Вайятху прилетели заранее, за три часа до начала, потому что об этом настойчиво просил жених. Зачем ему понадобилась эта полутайная встреча, он не объяснил, но я сама всё поняла, когда на одной из аллей нового парка, только-только разбитого позади строений будущего курорта, под кружевной пурпурной листвой высаженных деревцев увидела рядом с мачо седого мужчину, сидящего в передвижном кресле. Мне понадобилось несколько полноценных секунд, чтобы понять: Хранитель прилетел на свадьбу сына, как и обещал!
Сердце ёкнуло, и я пошла к нему, всё ускоряя и ускоряя шаг, так что Маугли остался где-то позади, а к Арперу Алистеру, Хранителю базы и отцу, вырастившему пятьсот детей, я почти подбежала, невзирая на подламывающиеся каблуки. Но, добежав, вдруг оробела, встала столбом и прошептала, глядя во все глаза на человека, которого столько времени мечтала увидеть:
- Здравствуйте, байон… Мы так ждали вас…
- Здравствуй, моя дорогая девочка, - приветствовал он меня, ровно так же, как когда-то с экрана голограмматора. – Моя дорогая, замечательная девочка…
Совершенно неизвестно почему, у меня вдруг перехватило дыхание, улыбающиеся лица старика и Эдора расплылись, и по щекам полились слёзы, как будто только и ждали этих слов, сказанных с невероятной, серьёзной нежностью. Байон Алистер за какую-то секунду снял с меня непосильную ношу ответственности, которую я тащила весь этот год. А, заодно, переломил и стержень, на котором держались моя невозмутимость и спокойствие, даже ощущение, что я – самодостаточная и уверенная в себе. Куда там! Я мгновенно превратилась в маленькую девочку, которая только притворялась взрослой, а вот теперь, наконец-то, пришёл по-настоящему взрослый и мудрый человек, перед которым нет нужды притворяться…
Тут я обнаружила, что стою на коленях перед этим старым, усталым, но невероятно сильным человеком с таким согревающим взглядом, и рыдаю, уткнувшись в его плечо, а отец Эдора, Эктора и ещё четырёхсот девяноста семи генно-изменённых осторожно гладит меня по голове.
- Поплачь, поплачь, - приговаривал он. – Иногда это очень нужно, куда больше, чем постоянно улыбаться.
- Простите… сама не понимаю, что со мной, - проговорила я, наконец, отползая от самого необыкновенного мужчины на свете и пытаясь вытереть слёзы.
- Ничего, ничего… - Он слегка махнул рукой, словно отпуская все мои грехи. - Это нормально. Ты просто переволновалась. Шутка ли, не каждый мужчина вынесет столько, сколько ты! Отпусти себя, Тэш, не нужно больше так напрягаться. Ты ведь не одна, мои дети и я рядом, мы поддержим и защитим тебя, если будет нужно.
- Спасибо. – Мне стало неудобно: расклеилась вдруг, как старая, больная истеричка. Вон, и Маугли с мачо смотрят одинаковыми круглыми глазами, явно недоумевая, чего это со мной случилось.
- Эдор, мне кажется, тебе пора одеваться, чтобы не опоздать на свою свадьбу, - мягко напомнил байон Алистер. – Может быть, наш гость поможет тебе? – Он перевёл взгляд на Маугли.
Оба названных встрепенулись, кивнули вразнобой и беспрекословно удалились, чем немало удивили: до сих пор я ни разу не наблюдала за ними такого послушания.
- Надеюсь, тебе стало легче? – продолжил, как ни в чём не бывало, Хранитель.
- Да, спасибо.
- Вот и славно. Хотел сказать ещё раз, дорогая Тэш, что мы все очень и очень тебе обязаны. Если бы не ты, возможно, мы никогда не смогли бы найти места под настоящим солнцем. Спасибо, от всего сердца!
- Вы и вправду считаете, что я всё сделала правильно? – Получилось как-то жалобно и просительно. За последний год мне удалось научиться не обращать внимания на обвинения в том, что я сошла с ума, лезу не в своё дело и всем мешаю. Но вот привыкнуть к похвалам или благодарности как-то не пришлось.
- Конечно, даже не сомневайся в этом, Тэш. Ты – редкое исключение среди наших современниц, женщина-воин, а сейчас немодно быть такой. Когда-то человечество решило, что женщина должна быть равной мужчине, и принялось лепить из слабого пола сильный. Итогом стало вырождение мужчин в безвольное и бесполезное подобие женщин, стремящихся повыгоднее продать себя. Потом, осознав свою ошибку, мы долго и упорно воспитывали из мужчин более сильных личностей, а из женщин – более слабых, и почти преуспели в этом. Но опять ошиблись: женщины с неменьшим удовольствием сели на шею мужчинам. Только теперь, ощупью, мы подходим к пониманию того, что у каждого пола есть своя стезя и свои задачи, равные по сложности и значимости, только лежат они в разных плоскостях. Хотя эти истины известны уже несколько тысяч лет. Однако, такова природа человеческая – смотреть и не видеть, слушать, но не слышать.
Отец ГИО-изменённых снова улыбнулся.
- Но память о том, что когда-то женщины брали ответственность на себя, спит в наших генах, иногда просыпаясь, как у тебя.
- Хотите сказать, это у меня что-то, вроде атавизма? – не удержавшись, прыснула я.
- Ну, если хочешь. – Смех у него тоже был необыкновенный: очень тёплый и заразительный. – Но посмотри, скольким людям это спасло жизни. Кто из твоих знакомых смог бы повторить то, что сделала ты?
Я пожала плечами. Сходу, пожалуй, назвать не смогла бы, требовалось подумать…
- Ну, вот. Сама видишь, подвиги не каждому даются, поэтому не надо недооценивать себя.
Слушать комплименты было приятно, но неудобно, поэтому я перевела разговор на другое: об остальных ГИО-изменённых, об их планах, о переселении и прочем. Узнала много нового, например, о том, что уже буквально следующим рейсом с базы Эктор собирался привезти всех оставшихся братьев и сестёр. На мой вопрос, как смогут четыреста с лишним человек поместиться в маленьком почтовом кораблике, Хранитель развёл руками и ответил, что выбора, собственно уже нет, потому что он собирается покинуть свой пост, а допустить кого-то другого на базу никак нельзя, потому что там остались следы пребывания пятисот человек, и скрыть их не удастся. Остаётся только срочное переселение на Мирассу и уничтожение их старого космического дома. Девочки, конечно, лелеют планы спасти базу, но это слишком сложно и опасно. Да и переместить куда-то этот объект не дадут, скорее всего. Хотя Эдор может попробовать, и даже уже пробует что-то предпринять…
Я с облегчением ответила, что, раз уж за дело взялся стратег номер один, значит, всё получится. Байон Алистер лукаво подмигнул мне, и мы перешли к обсуждению документов для прибывающих, которые уже вовсю штамповались здесь, и которые автоматически делали каждого ГИО-изменённого урождённым жителем Мирассы. А ещё Хранитель рассказал о своём здоровье (не слишком хорошем), о косметических операциях, которые ГИО-изменённые делали себе (вполне успешные и разнообразные), о том, как байону понравилась Мирасса, и что он думает об идее своих детей поселиться небольшой колонией в дебрях местных лесов…
Буквально через час я чувствовала себя настолько свободно, словно знала отца генно-изменённых с самого своего рождения. С ним было необыкновенно легко, потому что можно было ничего не бояться, ничего не скрывать и не опасаться спрашивать о самых щекотливых вещах. Именно поэтому я, в конце концов, рискнула задать вопрос, который подспудно мучил меня с того самого вечера, когда я наслушалась откровений Грасса.
- Байон, вы знаете уже о том, что здесь правили не императоры, а арх-генерал?
- Да, сыновья рассказали мне.
- Я говорила с ним. Довольно долго, несколько часов. И он сказал одну вещь, которая до сих пор не даёт мне покоя. Конечно, я не поверила, потому что сама общаюсь и с Эдором, и с Лавинией, и знаю, что они не такие, но…
- Но?..
- Понимаете, Лемир Грасс сказал, что ГИО-изменённые не способны на настоящие чувства. Что они руководствуются только выгодой и своим предназначением. Что способны предать в любой момент, когда ваши интересы разойдутся. Что самое главное для них – выполнить то, для чего они были созданы. Скажите… это правда?
Байон тепло посмотрел в мои глаза и ответил:
- Конечно, нет.
Очередной камень весом в несколько тонн свалился с моей души.
- Видишь ли, Тэш, - продолжил Хранитель, - Лемир Грасс, по-видимому, говорил о тех генно-изменённых, которых создавал сам. Ну, так он и задачи ставил соответствующие. Разве от них требовалось кого-то любить или о ком-то заботиться?
Я подумала. Ну, от гвардейцев – нет, а вот от Вайятху – очень даже. И ведь получалось ровно так, как он хотел! Но меня интересовали сейчас не они, а те четыреста девяносто девять человек, которых воспитал байон. Они-то были созданы как раз во времена торжества рационализма и практичности!
- Понимаю твои сомнения, - ответил на мой вопрос Хранитель, ничуть не удивившись. – Я думал так же, поэтому сделал всё, чтобы развить как раз эмоциональную сферу. Надеюсь, у меня это получилось.
- Но Эдор… Он ведь женится на Линне только потому, что так надо… И постоянно твердит, что долг для него превыше всего остального. А как же чувства?!
- Нет, малышка, - байон покачал головой, а в его улыбке проскользнула грусть. – Не поэтому. А потому, что одна замечательная девушка год назад выбрала другого необыкновенного юношу.
Я почувствовала, что стремительно бледнею, а потом так же стремительно краснею.
- Вы хотите сказать, что это… я? Из-за меня?..
- Ну да. Мой сын принял такое решение только тогда, когда убедился, что твоё сердечко прочно занято Вайятху. Я пытался отговорить его, переубедить, но он ответил, что, если быть вместе с тобой у него шансов нет, то на место подопечного подойдёт кто угодно. Почему бы и не Линна? Она ведь тоже нуждается в помощи и поддержке. А связи её отца откроют перед нами возможность получить, наконец, настоящий дом. Я долго уговаривал его не торопиться с решением, но Эдор убедил меня, что так будет лучше для всех, и для него тоже.
- Всевидящий, - пробормотала я, – мне казалось, он справился с этим…
- А он и справился. Принял твой выбор, смирился с ним и пошёл своим путём, чтобы не мешать тебе.
Я машинально вытерла глаза, пытаясь уложить в голове узнанное.
А, собственно, что нового я узнала? Что Эдор продолжает любить меня? Так это бабушка надвое сказала, ведь и его отец говорит, что он смирился и сделал выбор, как раз руководствуясь разумом и необходимостью, а не чувствами. Всё, как говорил Грасс. Да, похоже, мне суждено ещё долго мучиться сомнениями, потому что доказательством того, что арх-генерал солгал, была бы какая-нибудь выходка Эдора в духе древнего романтизма: расстроить собственную свадьбу, украсть меня, молить об ответной любви… А с другой стороны – не приведи Всевидящий, чтобы он выкинул что-нибудь подобное, потому что мне всё равно придётся отказать ему, но нервы мы потреплем друг другу – мама не горюй. И не только друг другу, Маугли и Линне тоже достанется. А ещё друзья…
Нет, пожалуйста! Даже если Грасс тысячу раз не прав, я не хочу ничего знать об этом. Пусть всё остаётся, как есть!
Улыбнувшись баойну дрожащими губами, я кивнула:
- Да, вы совершенно правы. Эдор вообще удивительно сильный человек. Просто удивительно… - и поспешила снова сменить тему. К Плораду мои сомнения и опасения, надо принимать всех и вся такими, какие они есть.
Когда стратег номер один, в сопровождении Маугли, невообразимо великолепный в своём свадебном костюме и при полном макияже, вновь появился в аллее, я уже была почти в норме. Правда, одного взгляда на сияющего мачо хватило, чтобы в груди снова противно заныло, а совесть начала активно прогрызать дырку в моих внутренностях. Если бы я сделала другой выбор… если бы я могла сделать другой выбор… Если бы мы вообще никогда не встречались… Да, последний вариант – вообще не вариант.
- Отец, прости, но Тэш явно надо умыть и почистить, - безапелляционно заявил жених, критическим взором оглядев меня сверху донизу. - Позволь, я умыкну её, чтобы она своим видом не скомпрометировала меня на церемонии. Иначе придётся всю жизнь объяснять, как на мою свадьбу попала такая замарашка.
Я почувствовала, что опять вспыхнула.
- Конечно, конечно, идите, - баойн улыбнулся своей удивительной улыбкой. – Но, может быть, ты мне оставишь взамен этого замечательного молодого человека?
Маугли немедленно украсился аквамариново-золотистыми разводами, - при том, что уже давно научился контролировать цвет своей кожи! Воистину, отец генно-изменённых был необыкновенным человеком.
- Ну, разумеется, забирай его, только не пугай слишком сильно, ему ещё всю свадьбу тут мучиться, - бодро ответствовал мачо и, схватив меня за руку, потащил к дому.
Пришлось почти бежать следом, совершенно некстати мучаясь неуместными эмоциями. Сожаление, стыд, смущение – всё смешалось в одну кучу и норовило прорваться наружу при первом неловком слове. Разумеется, эмпат не мог не отреагировать на такой коктейль.
- Тэш, что случилось? – резко остановившись, спросил Эдор. Чёрные брови почти сошлись на переносице, а глаза сузились. – О чём таком вы говорили, что ты теперь готова шарахнуться от меня в любой момент?!
- Неправда, - пробормотала я, старательно изучая безупречные ботинки мачо. – Ничего подобного…
- Тэш? – в голосе стратега явственно слышались раскаты грома.
Мысленно поручив себя заботам Всевидящего, я сказала, как можно спокойнее:
- Мы просто обсуждали Грасса. То, что он сказал о генно-изменённых. Что вы неспособны глубоко чувствовать. Что для вас важнее долг. Вот и всё.
- Всё?
- Да.
Эдор озадаченно пожал плечами.
- Ну, я и раньше тебе об этом говорил. Только такой реакции не было. Что случилось?
Конечно, не мне было тягаться со стратегом в умении выуживать сведения из собеседника, даже если этот собеседник совершенно не желает ничего говорить. Каких-то пять минут, и я выложила все свои сомнения и страхи.
- Так ты, значит, веришь, что я, например, готов принести тебя в жертву в любой момент, когда мне это будет выгодно? – нахмурившись, резюмировал мачо. – Что я бесчувственен настолько, чтобы жениться на Линне, не испытывая к ней ничего, или, того лучше, испытывая к будущей жене отвращение?
Я снова спрятала глаза. Звучало ужасно, но – да, именно так я и думала. Эдор, как обычно, понял всё без слов и, отвернувшись от меня, сделал несколько шагов по дорожке. Потом вернулся и сказал очень серьёзно:
- Я кое-что скажу сейчас, но больше не стану этого повторять. Никогда, так и знай. Поэтому сейчас раскрой уши и слушай.
Он снова нахмурился и медленно проговорил:
- Я люблю тебя, Тэш. Полюбил ещё тогда, когда ты пришла ко мне со своими плорадовыми грибами. Но в тот момент я счёл, что нам не стоит больше встречаться. Ты была слишком на виду, я прятался… Да и не хотелось мне портить тебе будущее, потому что никакой нормальной жизни у нас быть не могло. Перед тобой был открыт весь мир, а передо мной маячила только перспектива поисков подходящего места для переселения Семьи, и вечная необходимость врать и скрываться. Короче, я не стал пытаться продлить наше знакомство, хотя и продолжал издалека следить за тобой.
- Ты?! - Я невольно вытаращила глаза. – Следил?!
- Ну, скажем так, присматривал. Вполглаза. Мало ли, что… И вдруг ты сама появилась у меня на горизонте, да ещё и с этим твоим Вайятху… Я подумал – всё, это явный знак судьбы, мы теперь в одной лодке, и перестал сдерживаться. Мне показалось, что теперь всё получится. Не может не получиться! Но ты и тут удивила, выбрав гуманоида. Да, это было неожиданно для меня и… очень больно.
Мачо сощурился на верхушки деревьев, окружающих нас.
- Эдор, прости… - прошептала я, чувствуя себя всё хуже и хуже от этого эмоционального обнажения. – Не надо, пожалуйста! Если б я знала…
- Да ты знала, - проговорил мачо. – Ты всё знала с самого начала, я ведь не скрывал намерений. Но, как оказалось, уже опоздал… Да, бывает. Ну, что было дальше, ты сама помнишь. Навязываться, когда место уже занято? Зачем? Я выбрал роль друга. По крайней мере, она позволяла мне заботиться о тебе и… любить. Я даже согласился взять твоего гуманоида в подопечные, хотя не думал, что смогу. Но он оказался отличным парнем, а, главное, любил тебя не меньше, чем я. Так что, можно было успокоиться.
Безупречное лицо исказилось гримасой боли.
- Но мне надо было куда-то девать эту любовь, в которой ты не нуждалась. И я выбрал Линну… Да, каюсь, выбрал вполне расчётливо и трезво, исходя из собственных нужд. Но не только поэтому. Она-то как раз во мне нуждалась, и это где-то спасало меня от взрыва изнутри.
- Я ничего не знала об этом, - прошептала я, невольно отступая. В голосе мачо клокотала настоящая гроза. Всевидящий, мне и в голову не приходило, какой вулкан постоянно был рядом со мной!
- И не должна была. И ничего не узнала бы, если б не этот плорадов Грасс, с его длинным языком. Но теперь, раз уж начал, я закончу. Я не бесчувственный, Тэш, ничего подобного. Если бы я верил, что ты можешь полюбить меня, - плюнул на всё, и сегодня на пляже поженили бы нас с тобой, а не с Линной. Но ты уже любишь… Поэтому я буду искать любовь в этом браке, и уверен, что найду. Если не к жене, так к ребёнку – точно. А, значит, я могу предложить тебе только дружбу, как и год назад. И не вздумай отказываться! – строго заключил мачо, мгновенно превращаясь в привычного, насмешливого Эдора, с которым было так легко и просто. – Иначе я за последствия не отвечаю. И, Тэш, пожалуйста, давай больше никогда не возвращаться к этому разговору. Ни-ког-да. Хорошо?
- Хорошо, - я с облегчением вздохнула. Как это замечательно! Никаких тебе бесплодных страстей, погубленных жизней и прочей чепухи, которую я так ненавижу! Эдор сильный, он справится и переживёт увлечённость мною, я уверена. В конце концов, как он сам сказал – дружба вполне позволяет любить. И разве я не испытываю к нему тёплых чувств? Да целое море! И этого вполне хватит, чтобы жить дальше и быть рядом.
Мачо отвёл меня, наконец, в комнаты, в которых можно было привести себя в порядок, и оставил там, поручив заботам девушек, помогавших собираться гостям. Вернее, гостьям. Их совместными усилиями мой макияж и причёска были почти восстановлены. Но потом откуда-то явился мой ночной кошмар: мастер Вильюнг, который, увидев меня, всплеснул руками и закудахтал, как озабоченная курица. Я попыталась сбежать, но увы! Этот скрытый садист вцепился в меня обеими руками, и, буквально за полчаса, превратил в полное совершенство, причитая, что «ничего, ничего же невозможно сделать за такой короткий срок!».
Тем не менее, за двадцать минут до начала церемонии я вернулась к байону Алистеру и Маугли, терпеливо ждавшим меня в саду, полностью готовой появиться перед взорами кого угодно, хоть самого привередливого из женихов, хоть императора. Восхищённые возгласы выслушивала уже на бегу, вернее, во время движения. Бежал Маугли, а мне Хранитель любезно предложил встать на ступеньку его кресла, на котором мы и поехали к пляжу.
Практически все избранные гости, приглашённые на саму церемонию бракосочетания, уже заняли свои места. Оставив байона Алистера возле невысокого ограждения, отделявшего пустую ещё круглую площадку-сцену от зрителей, рассаженных вокруг полуамфитеатром, я сверилась с планом, подхватила Маугли под руку и потащила его к боковому сектору, где полагалось сидеть нам. Море, которое должно было служить своеобразным задником, как в театре, плескалось буквально на расстоянии метров десяти-пятнадцати от дальнего края площадки. Но видеть его было нельзя, потому что всё скрывала, как занавес, необыкновенно плотная дымка.
Усевшись, незаметно отдышавшись и пережив взрыв интереса соседей к нашим скромным персонам, мы с Маугли чинно воззрились туда же, куда смотрели все: на пустую сцену-возвышение. Внезапно над головами гостей прозвучал мелодичный звон. Потом другой, третий… Невидимый звонарь отсчитывал последние секунды перед началом церемонии. Все тут же замолчали. Маугли тихонько сжал мою руку и прошептал на ухо:
- Началось!

Опубликовано: 03.05.2016 / просмотров: 1721