- Эдмунд, будь добр, объясни, почему я должен искать тебя по всему замку?
Стоящий у окна и наблюдающий за суетой во дворе хумара обернулся. Окинул усталым взглядом принца, кровь у него на перчатках и камзоле.
- Зачем Вы это делаете?
- Что?! – опешил принц.
- Он же Ваш брат, - тихо, произнёс хумара, снова гляну во двор. – Как Вы можете…
Слова прервала звонкая пощёчина.
Эдмунд отшатнулся к стене, прижимая руку к щеке, на которой остался длинный кровавый отпечаток.
- Не смей. Разговаривать. Со мной. В таком тоне. Демон, - отрывисто прошипел Септимус, тоже шагнув к окну. И, спустя какое-то время, спокойнее добавил. – Он бы сделал со мной то же самое, не будь я сильнее и быстрее его. И он приехал только для того, чтобы бросить мне вызов, мой честный, благородный брат, - с издёвкой закончил Септимус. – и я благородно и честно убил его во время поединка, - принц искоса глянул на замершего хумару. И горько добавил. – Ты не понимаешь.
Эдмунд промолчал.
- Тогда скажи, что бы ты сделал в моём случае? – неожиданно зло произнёс Септимус. – Ну? Представь, что у тебя шестеро братьев. Все потенциальные претенденты на трон. И самое сильное их желание – избавиться от соперников. Неважно, как. Неважно, какие последствия. Чтобы ты сделал?
Хумара опустил взгляд и потому не заметил, как принц метнулся к нему.
- А я объясню, - шептал, прижимаясь и обнимая, Септимус. – Красавчик-демон с соблазнительной мордашкой… Ты бы сдох, - объявил он, неожиданно отступая и отталкивая юношу. – Ты бы умер – или стал подстилкой кому-то из них, - Септимус, тяжело дыша, схватил хумару за подбородок, вынуждая смотреть в глаза. – Где кинжал, который я тебе дал? Где?!
- Он мне не нужен, Ваше Высочество, - выдохнул побледневший хумара.
- Не нужен?! – рявкнул Септимус.
Мгновение карие и зелёные глаза смотрели друга на друга. Друг в друга.
Септимус бросился к двери, таща юношу за собой.
- Мераний!
- Да, Ваше Высочество, - человек-хорёк, начальник Тайной Службы, вынырнул из тени за порогом, словно сам был демоном.
Септимус толкнул к нему хумару. Тяжело дыша, прохрипел:
- В застенки. К тебе. Есть у тебя там пленные хумары?
- Да как не быть? – ничуть не удивившись, пожал плечами Мераний. – Найдём, Ваше Высочество.
- Убить! – продолжил Септимус. – И этот, - кивок в сторону бледного Эдмунда, – пусть смотрит. Вечером ко мне вернёте.
- Ясно, Ваше Высочество, - светло улыбнулся начальник Тайной службы. И, аккуратно взяв дрожащего хумару под локоток, повёл по коридору. – Идём, мой хороший, идём… уж я расстараюсь для тебя, такое представление устрою…
Септимус захлопнул дверь и тяжело прислонился к ней, уронив голову на грудь.
В зеркале сбоку рыжеволосая девушка, закрыв глаза, отчаянно зарыдала.

* * *

- Ваше Высочество, - осторожно поскрёбся в дверь спальни принца Морий, - Вы позволите?
- Ну наконец-то, - раздалось изнутри. – Заходите.
Морий, осторожно поддерживая хумару под локоток, ввёл его в комнату, передав принцу.
Септимус схватил юношу, точно утопающий – соломинку. Уставился в глаза.
- Я…э-э-э… кажется, перестарались, чуток, - пробормотал начальник Тайной службы, отступая к двери, - кто ж знал, что он такой впечатлительный!
- Пошёл вон! – выдохнул Септимус, и человек-хорёк исчез, словно испарился, в мгновение ока.
Принц не обратил внимания. Продолжая держать хумару за плечи, осторожно подвёл к кровати, аккуратно усадил. И бросился к шкафчику напротив.
Эдмунд покорно сидел, глядя в одну точку. Даже не заметил бокал, который принц сунул ему буквально под нос. Септимусу пришлось самому по капле вливать содержимое в рот хумары.
На третьем глотке юноша словно очнулся, и, взяв бокал, посмотрел на принца.
- Лучше бы Вы меня изнасиловали, - выдохнул он.
Септимус отвернулся. Встал, подошёл к распахнутому окну. Тихо произнёс:
- Ты никогда не поймёшь меня, хумара... Да и не должен, - с тяжёлым вздохом Септимус повернулся к Эдмунду. – Надеюсь, теперь ты уяснил, что кинжал должен быть всегда с тобой? И то, что я не лгал, когда говорил, что вырежу твой народ, если тебя убьют. Я был слишком мягок с тобой – моя вина, - Септимус усмехнулся. – Надеюсь, теперь мы друг друга действительно поняли.
Тяжёлый звук упавшего на ковёр бокала стал ему ответом.
Принц обернулся, с грустной улыбкой оглядел спящего хумару. И, подойдя к кровати, осторожно накрыл одеялом. Склонившись, шепнул.
- Спи крепко, Эдмунд. Кошмары тебя мучить не будут. Обещаю.
А борющемуся с сонной одурью хумаре на миг показалось, что карие глаза принца блеснули зеленцой. И совсем другое лицо глянуло сквозь грубую маску Септимуса.
Женское лицо.

* * *

Септимус готовился к новому походу - секретному и почти налегке. Принц собирался захватить соседнюю Лестию за три дня, если повезёт. В худшем случае – за пять. Наместником он оставил Риция, поручив ему исполнить некоторые из указов, в том числе и по улучшению жизни на завоёванных территориях. Так, должны были расшириться права хумар.
Эдмунду, которого брать с собой Септимус не собирался («Нечего тебе делать в войске… тем более на марше»), он сказал напоследок:
- Я вернусь, и ты это знаешь. И знаешь, что произойдёт, если тебя здесь вдруг не окажется.
Фаворита Его Высочества теперь усиленно охраняли, а после отъезда принца вообще перестали выпускать из покоев – на всякий случай. Целей будет, решил Риций, прекрасно осознающий, что с ним Септимус тоже церемониться не станет, случись что с золотоволосым демоном.
Пролетели три дня – и пришло сообщение, что Септимус возвращается. С победой.
Риций вздохнул с облегчением. Пожалуй, единственный из окружения принца.
А вечером четвёртого дня Эдмунд, как обычно разглядывающий потолок спальни, вдруг услышал странный шорох со стороны окна. И тут же незнакомый голос мягко произнёс:
- Ну, здравствуй, красавчик!

* * *

- Где Эдмунд? – первым делом спросил Септимус, соскочив с коня. – Почему не встречает?
- В-в-ваше Высочество, - пробормотал побледневший Риций. – Ваш…э-э-э… он…
- Что?! – рявкнул принц, изменившись в лице. – Что с ним?! Ну?! Говори!
- Умирает, - выдохнул Риций, отступая. – Простите, Ваше Высочество. Мы делаем всё возможное… Лучшие лекари…
Септимус, словно не слыша, рванулся вперёд.
- Он в Вашей спальне, Ваше Высочество, - залебезил советник, пытаясь нагнать принца. – Его переносить нельзя…
Септимус распахнул дверь своих покоев. Медленно шагнул внутрь. Замер рядом с кроватью. Трое лекарей, как один, упали на колени.
- Ваше Высочество!
- Мы делаем всё возможное!
- Всё, Ваше Высочество!
- Вон! – прошипел принц, негромко – но целителей как ветром сдуло. – Все вон!
Дверь давно закрылась, а Септимус продолжал потеряно стоять радом с кроватью, глядя на бледного, почти сравнявшегося цветом лица с простынёй, хумару.
- Эдмунд…
Хумара медленно открыл глаза, посмотрел на принца и с тихим стоном перекатил голову по подушке, отворачиваясь.
Септимус, словно сорвавшаяся пружина, бросился к кровати, откинул покрывало. Выдохнул:
- Убью. Того, кто это сделал. Убью!
- Не придётся, - тяжело прошептал Эдмунд, взглядом указывая на лежащий на прикроватном столике окровавленный кинжал. – Я его уже... Я защищался… Я сделал всё… как Вы… приказали. Не убивайте никого больше… пожалуйста…
Зелёные глаза нашли прищуренные карие.
- Пожалуйста.., - повторил Эдмунд, проваливаясь в обморок.
- Ну нет! – прорычал Септимус, склоннясь над хумарой. – Демоны и Бездна, я не дам тебе умереть!
А Эдмунду сквозь забытьё чудилось, что Септимус прижимает руку к окровавленным повязкам на груди и будто бы вокруг неё распространяется красивый голубой цвет – символ давно утерянной магии целителей. И боль действительно уходит, оставляя лишь мягкое ничто, да ощущение неожиданно нежных пальцев на коже… И вместо принца рыжеволосая девушка с яркими зелёными глазами шепчет что-то на непонятном языке, а в ответ голубой цвет сменяется золотым, боль пропадает вовсе, отступает даже слабость…
И сквозь эти слова-заклинание доносится неожиданное:
- Не умирай… прошу…

* * *

Про Септимуса стали говорить, что он продал душу дьяволу – а как иначе объяснить его неуязвимость и удачливость?
Так, ходили слухи, что спустя три дня после несчастья с его фаворитом, хумарой, принц отправился в Хотфолд, нашёл там единственного оставшегося в живых брата – Секундуса – и полуживого приволок в Рэстмао, бывшую столицу королевства демонов. Поговаривали, спустя неделю голову брата принц на копье поднял над городскими стенами.
Так или нет – точно никто не знал. Слухи обрастали подробностями – прислуга Септимуса особенно любила почесать языком.
Очень скоро Эдмунда, любимца Его Высочества, стали бояться практически как самого Септимуса. Дышать в его сторону лишний раз опасались – вдруг с хумарой что случится, принц в живых никого не оставит.
Ещё говорили, что всё это сильно удручает короля Хотледнда, отца Септимуса. Якобы тот очень зол на сына.
Самого Септимуса это словно не волновало.
Спустя месяц с войском наёмников он преспокойно отправился войной на горцев Алезии. И снова вернулся с победой.
Впрочем, в этом никто и не сомневался.
Септимуса боялись и ненавидели. Но боялись всё же больше.

* * *

- Я скучал! – выдохнул Септимус, врываясь в спальню и бросаясь к лежащему на кровати Эдмунду. Хумара вздохнул – от принца знакомо пахло пылью, лошадиным потом и почему-то немного мятой. – Как ты? – шепнул Септимус, зарываясь в золотистые волосы демона.
Эдмунд промолчал.
Септимус чуть отодвинулся и тут же нахмурился.
- Почему ты такой бледный? Риций, что, снова держит тебя под домашним арестом?
- Нет, господин, - быстро отозвался хумара. – Совсем нет. Я… я сам… Но если Вы приказываете…
- Да успокойся, - дёрнул уголком рта принц. – Не трону я Риция. Ладно. Сегодня я слишком устал, но с завтрашнего дня прогулки верхом – по расписанию. А то я тебя скоро с призраком перепутаю. Кстати, вот забавная история…
И, не спрашивая разрешения, не интересуясь мнением демона, Септимус принялся рассказывать что-то из верований горцев. Привычный к подобным «переходом» Эдмунд слушал, наблюдая, как Септимус ужинает, принимает ванну, переодевается.
- А пойдём-ка я тебе покажу кое-что интересное, - вдруг снова перескочил с темы на тему принц.
Хумара молча подошёл вслед за Септимусом к окну. Принц глянул на демона, улыбнулся.
- Вот что, заверни в одеяло вино и два бокала. Да. И сними этот камзол, там не холодно, в рубашке не замёрзнешь. Ага, так.
И, сноровисто цепляясь за карниз, Септимус выпрыгнул из окна. Эдмунд вздрогнул, перегнулся через подоконник.
- Эй! – донеслось сверху. – Эдмунд, мне тебя долго ждать? Гляди, тут выемка удобная, можно ногу поставить. Ну, вылезай! Ты же высоты не боишься?
- Ну вот, я так и думал, - осторожно поймав пошатнувшегося хумара и привлекая его к себе, улыбнулся принц. – Теперь вон туда тихонечко. Та-а-ак… Всё, можешь расстилать покрывало.
Плоская часть крыши, достаточно широкая, чтобы можно было сесть вдоём без боязни свалиться вниз. Септимус уже удобно расположился, балансируя, на самом краю.
- Посмотри! Правда, красиво? - он вытянул руку, указывая вперёд, на сверкающий огоньками город.
Осторожно сев рядом и передав принцу бокал, Эдмунд присмотрелся. Действительно красиво.
Вот только фальшиво.
- Твоя столица очень хороша, - словно насмехаясь, произнёс Септимус, поднимая бокал. – Даже завидую. В Хотленде совсем не так.
- Это больше не моя столица, - горечь скрыть не получилось, и Эдмунд торопливо пригубил вино, чтобы хоть как-то отвлечься.
- Ну, - хмыкнул Септимус, - учитывая, что там, - он кивнул на город, - одни хумары… Даже и не знаю...
- А как же солдаты? – вырвалось у Эдмунда.
- А что солдаты? – усмехнулся принц. – Солдаты – там, - он махнул рукой влево, за шпили. – Их отсюда совсем не видно. Хотя там тоже ярко и шумно – я приказал перевезти все бордели именно туда. Пусть развлекаются, пока могут… Эдмунд, - неожиданно серьёзно позвал он. – Я думаю предложить тебе титул наместника, когда стану королём Хотленда. Как тебе?
- Как Вам будет угодно, - со вздохом откликнулся хумара.
Септимус нахмурился.
- А если честно?
- Избавьте меня от роли Вашей марионетки, - помолчав, выдохнул Эдмунд.
- Наложник лучше? – фыркнул принц.
- Честнее, - отпив вина, неожиданно улыбнулся хуамара.
Септимус промолчал. Какое-то время они сидели в тишине, огнями мигали над ними звёзды и впереди – город.
- А если я скажу, что люблю тебя? - вдруг тихо произнёс Септимус и хумара вздрогнул от неожиданности. – Что тогда?
Эдмунд медленно перевёл взгляд на принца.
- Как Вам будет угодно.
Септимус рассмеялся – хрипло и искусственно.
- А если честно?
- Вы умеете любить? – бросил в ответ хумара.
Принц хмыкнул.
- Представь себе. Даже с такими, как я, это иногда случается. Так что бы ты мне ответил?
Эдмунд помолчал. Потом тихо произнёс.
- Что Вы мой господин и будущий повелитель моей страны. Что Вы вправе распоряжаться моей жизнью, как Вам захочется… Какого ответа Вы ждёте от меня, Ваше Высочество?
Септимус вздохнул. Отвернулся. И, глядя на светящийся город вдалеке, усмехнулся.
- Если бы ты знал, Эдмунд, какой же я дурак… Столько лет практики, столь знаний, столько силы… А что в итоге?
Принц улыбнулся, отсалютовал бокалом.
- Пойдём-ка обратно, - допив вино, произнёс он. – Холодает.

* * *

Недолго отдохнув, Септимус снова отправился в поход – на этот раз надолго и по всем завоёванным провинциям. Наместники тряслись от ужаса, а в оставленной принцем столице демонов наоборот вздохнули с облегчением.
И спустя три месяца к Эдмунду явился неожиданный гость.
…- Дядя, Вы с ума сошли, уходите, немедленно уходите!
- Эдмунд, успокойся, - произнёс высокий золотоволосый хумара с шрамом от уха до подбородка. – Меня никто не заметит. Гляди! – он протянул юному хумаре кольцо с ярко сверкающим брильянтом необычно огранки.
- Охранный амулет матери, - горько произнёс Эдмунд. – Ей он не помог.
- Зато поможет её сыну, - парировал хумара. – Послушай – за землями Илеса, в Галадском лесу мы собираем армию для контратаки. Нас уже около пяти тысяч – в основном отпущенные с приисков. Знал бы ты, как беспечен этот Септимус в подобных вопросах…
- Он убьёт Вас, дядя, - убеждённо произнёс Эдмунд. – Вы его просто не знаете. Он Вас убьёт.
- Вряд ли, - усмехнулся хумара. – Сейчас, когда его даже нет поблизости. Я отведу тебя к нам, Эдмунд, ты возглавишь…
- Нет, - отрезал бывший принц демонов. – Дядя, ты не думаешь о последствиях.
- Местный гарнизон – пара тысяч, и те старики! – фыркнул хумара. – Эд, неужели тебе по душе положение, в котором… ты оказался?
- Уходите, дядя, - побледнев, выдохнул Эдмунд. – И я прошу вас одуматься.
Хумара повернулся к окну.
- Я думал, ты сильнее, - произнёс он, прежде чем исчезнуть.

* * *

- Ну и чего мне с тобой делать? – с усмешкой поинтересовался Септимус, разглядывая обмякшего в цепях пленника. – Солгал мне, восстал – ещё и пытался склонять племянника к предательству! Думал, я не узнаю?.. Эдмунд, подойди!
Хумару подтолкнули к принцу.
- Ну, что мне делать с твоим дядей? - вздохнул Септимус. – Посоветуй.
- Ваше Высочество, - тихо откликнулся демон, - прошу Вас…
- Предательству?! – вдруг взъярился пленник, натягивая цепи и бросаясь к принцу. – Ты, чудовище, ты унизил нашего принца, ты сделал из него ничтожество, способное только…
По знаку принца на пленника вылили ведро воды, и тот замолчал, открыв рот и выпучив глаза, точно рыба.
- Да, до тебя мне далековато, - хохотнул Септимус, глядя на мокрого, жалкого хумару. – Кстати, расскажи Эдмунду, кто убил его мать и сдал столицу Тридию. А? Может, я тогда расскажу?
- Ложь! – дёрнулся пленник.
Септимус хмыкнул. Повернулся к Эдмунду и кинул ему кольцо-амулет.
- У него был договор с Тридием, что именно ему дадут титул наместника. Но, - Септимус пожал плечами. – Тридий оказался ещё большей сволочью, чем я. Он не исполнил данного слова и бедняге пришлось бежать, предварительно выкрав у сестры амулет, которым он даже воспользоваться правильно не сумел… Вот такая история.
Посеревший Эдмунд во все глаза смотрел на застывшего хумару.
- Нет! Это ложь! – отмер тот. – Ты лжёшь, человек!
- Ну, кто ж признается, - усмехнулся Септимус. – Эдмунд, идём. Я не собираюсь приводить тебя в чувство весь вечер. Ну!
- Это же было неправдой? – выдохнул хумара, когда они вдвоём с принцем поднимались из подземелья.
Септимус выразительно указал на амулет, зажатый у Эдмунда в кулаке.
- А ты как думаешь?
- Что Вы сделаете с пленными хумарами? - позже, за ужином, спросил Эдмунд, не глядя на принца.
Септимус пожал плечами.
- Я обещал их не убивать, помнишь? Пока ты свою часть договора выполняешь – я выполню свою.
- Разве я с Вами ласков? – горько усмехнулся Эдмунд.
- Да, мог бы и понежнее, - хохотнул Септимус. – Ну и они пока в темнице.
- Что мне сделать, - помолчав, с напускным спокойствием спросил хумара, - чтобы их освободили и…
-… и не отправили на прииски, - досадливо закончил принц. – Ну, не знаю… Иди сюда, - он похлопал себя по коленям.
Эдмунд моргнул.
- Не хочешь – как хочешь, - хмыкнул Септимус, отпивая из бокала.
Хумара медленно поднялся. И так же медленно подошёл к принцу.
- Садись, - оскалился Септимус. - Да, молодец. А теперь поцелуй меня.
Тени принца и хумары на противоположной стене на мгновение слились в одну.
Септимус отшатнулся. Сбросил хумару с колен. Кинулся к окну. Не оборачиваясь, зло прошипел:
- Как же… Как же я тебя… Что, что в тебе, чёрт возьми, есть такого, чего нет в других?!
Эдмунд молчал, сидя на полу.
Септимус обернулся. Поймал взгляд хумары и медленно покачал головой.
- Пора с этим заканчивать, - тихо произнёс он, словно ни к кому не обращаясь. И, шагнув к Эдмунду, протянул руку. – Вставай. Завтра тебе принесут голову твоего дяди. На блюдце. Ты же жаждешь мести, не так ли? Может, так дойдёт, наконец, как надо со мной себя вести!
Эдмунд промолчал.

* * *

- Я понял, Ваше Высочество, - выдохнул Эдмунд, рассматривая тянущуюся по дороге из города на прииски вереницу хумар.
Сидящий в кресле у окна Септимус вскинул брови.
- Знаю, - мягко, почти ласково произнёс юноша, улыбаясь и медленно приближаясь к принцу, - что Вам от меня нужно.
И легко, как будто привычно опустился перед Септимусом на колени. Обнял за шею, пальцем пробежал по щеке застывшего принца. Потянулся к губам. И изумлённо замер.
По щеке неподвижного, точно статуя Септимуса катилась слеза.
- Ваше Высочество?
Принц улыбнулся – горько, даже жалко. Совсем не свойственной ему улыбкой.
- А теперь уходи, - шепнул он на ухо хумаре. – Быстро! Ну!
Эдмунд машинально послушался. И только за дверью услышал тихий странный звук, до боли похожий на всхлип.
Но не посмел вернуться.
Рыжеволосая девушка билась в рыданиях на полу у окна, рукой закрывая рот, пытаясь заглушить плач. Её фигура светилась золотом – мягким, тёплым. И слёзы, аккуратно собираемые во вторую руку, превращались в алмазины, прижимаясь друг к другу, образуя лучистую снежинку, словно сверкающую изнутри.
Всё ещё вздрагивая, девушка уселась на колени поближе к камину и, рассматривая снежинку, горько улыбнулась.
- То, что нужно.

* * *

Всю прогулку Септимус молчал. Задумчиво теребил поводья. Ёжился, точно от холода.
Чуть позади Эдмунд бросал на принца тревожные взгляды.
Тоскливо выл в верхушках деревьев ветер. В панике бежали по серому небу обрывки облаков.
- Эдмунд, - позвал вдруг Септимус.
Хумара тронул поводья – его конь шагнул ближе к обрыву, где замер спешившийся принц.
Септимус отвёл взгляд от пейзажа внизу, протянул руку.
- Иди сюда.
Ветер колыхал сосны – точно гонял волны по зелёному морю. С мрачного неба сорвалась первая капля дождя.
- Возьми, - не глядя больше не хумару, произнёс принц.
Эдмунд вздрогнул, рассматривая крупную алмазную подвеску на серебряной витой цепочке.
- Я хочу, чтобы это всегда было на тебе, - глядя на тянущиеся к кронам струи дождя, приказал принц. – Это амулет, Эдмунд, не простая бирюлька. Он защитит тебя получше любого кинжала. Никогда, запомни, никогда не смей его дарить, отдавать… даже подержать никому не позволяй. Только тогда он будет верно служить тебе.
- Благодарю, Ваше Высочество, - растеряно произнёс хумара, непроизвольно любуясь подвеской.
Септимус дёрнул щекой, рывком обернулся.
- Обещай, что он всегда будет с тобой.
Эдмунд удивлённо моргнул.
- Обещай, - потребовал принц.
Хумара медленно кивнул, заворожённо глядя в карие глаза принца… на миг ставшие зелёными.
- Обещаю.
- Отлично, - хмыкнул принц, точно натягивая привычную маску. – Кстати, я жду тебя вечером на ужин. Постарайся на этот раз не опаздывать.

* * *

Не замечая снующих туда-сюда слуг, Септимус толкнул дверь в столовую залу. И замер на пороге.
- Отец?
Дверь с глухим стуком закрылась, подтолкнув принца к седому, но ещё отнюдь не немощному мужчине.
- Ну, здравствуй, сын, - усмехнулся король Велиций – Септимус в старости. Даже жесты те же. – Вижу, ты меня не ждал.
- Если бы Вы заранее предупредили, я бы встретил Вас, как подобает, - процедил Септимус, подходя к накрытому столу. – Но раз уж Вы здесь – я приветствую Вас, Ваше Величество, - принц церемониально поклонился.
Король поморщился. Взял со стола два бокала, протянул один сыну.
-Оставим условности, Септимус, - произнёс он, делая глоток. - Хочу, чтобы ты знал: я тобой не доволен.
- Я в курсе, отец, - усмехнулся Септимус, отпивая вино. – Вы же три дня назад подписали приказ о наследнике. Кто им стал? Этот юный граф? Как там его… ну… имя ещё такое…
- У тебя отличные шпионы, - улыбнулся король.
- Да уж, не жалуюсь, - хмыкнул принц. – И сейчас Вы готовите целую речь о том, какой я мерзавец, недостойный сын и розги по мне плачут… А сами добавили яд мне в бокал.
Велиций поперхнулся очередным глотком.
- Ты… знал?!
- Ну конечно, знал, - рассмеялся принц. – Вся наша семейка такая – яд, засады, поединки, наёмные убийства, - он замолчал, снова делая глоток
- Но… как, - пробормотал король – и закашлялся.
- Вы перепутали бокалы, - улыбнулся Септимус, преспокойно допивая вино.
Побледневший король тяжело опёрся о стол.
- Т-т-ты… Как ты… Как ты посмел?! Меня! От…от… - снова кашель.
- Неправильный вопрос, Ваше Величество, - отодвигая тарелки и усаживаясь на стол, заявил принц. – Попробуйте ещё раз.
Велиций уставился на принца. Моргнул. Ещё раз.
- Кто ты?
- А вот это – правильный вопрос, - усмехнулась сидящая на столе рыжеволосая девушка в роскошном чёрном платье. – Позвольте представиться, Ваше Величество, – Илия. Ещё к моему имени иногда добавляет титул – Повелительница. Но Вам это всё равно ничего не скажет, потому объясню – я волшебница.
- Ведьма! – прохрипел король. – Где мой сын? Где Септимус?!
- В земле, - улыбнулась девушка, склонив голову на бок. – Давно уже. Он умирал, когда я его нашла. От стрелы, если я не ошибаюсь… Сикстуса? Впрочем, сейчас это уже неважно.
- Мерзавка, - выплюнул король, тяжело облокачиваясь о стол, почти ложась на него. – Ты… вознамерилась получить… мой… трон?
Девушка громко фыркнула.
- Сдался он мне! Нет, Велиций, вся эта история была затеяна, чтобы посадить на твой трон… а точнее, трон Империи, которую я создала, совсем другого… человека, - она улыбнулась, наклонилась, поймала взгляд умирающего. Потянулась и достала у него из-за пояса кинжал. Аккуратно приставила к своей груди. – Знаешь, папа, я уже давно разыгрываю такие вот пьески. Очень забавно, когда главный злодей в конце погибает. Из меня получился хороший злодей, правда? Итак, жестокий принц Септимус отравляет отца и тот в отместку закалывает сына кинжалом, - девушка перевела взгляд на клинок. – Неплохо, а? Род прерывается… а, да, забыла сказать: тот граф… как, бишь, его… ну, в общем, упал с лошади этим утром, - и сладко улыбнулась. – Плохой наездник. Бывает.
- Будь… ты… проклята! - выдохнул умирающий и тяжело рухнул на стол. Похоронно звякнули расколотые блюдца, тарелки и чашки.
- Да я уже, – грустно улыбнулась девушка, глядя на кинжал. – И давно…
Кусая губу, она чуть подвинула клинок. Вздохнула. И резко толкнула руку к себе.
Скрипнула, открываясь, дверь.
- Ваше Высочество, прошу прощения, - произнёс Эдмунд, входя, - я не должен был…
И замер в двух шагах от стола, глядя на труп короля… на облокотившуюся о столешницу рыжеволосую девушку с кинжалом в груди.
Илия обессилено покачнувшись, рухнула на колени. Эдмунд непроизвольно шагнул вперёд и вздрогнул, поймав знакомый взгляд.
Девушка судорожно вздохнула, и тоже знакомо, горько улыбнулась. Рыжая прядь упала на грудь, прикрыв рану.
- Ваше Высочество! – Раздалось за дверью. – Тревога, Ваше Высочество! Хумары…
Дверь снова распахнулась – Эдмунд отвёл взгляд, дёрнулся.
А когда снова посмотрел – на месте рыжеволосой лежал принц Септимус, глядя на Эдмунда стеклянным мёртвым взглядом.

* * *

- Издалече ты, девица?
Девушка стянула капюшон, тряхнула рыжими волосами.
- Да уж, издалека. Будет у тебя варенуха для усталой путницы?
- Да уж как не быть! - улыбнулся трактирщик, поспешно закрывая дверь. – Я ж так и подумал – издалече, в такую-то погоду никто из местных носа наружу не кажет. Ты из этих… гонцов? Али нет? Лошадь у тебя больно хорошая.
Девушка устало улыбнулась, уселась за стойку.
- Сказительница я. Вот и путешествую из города да в село, да в другой город. Где больше повезёт, там и остаюсь. Как думаешь, нужна я здесь?
- Ну-у-у, - протянул трактирщик, отсылая выглянувшую, было, в зал, служанку. – Городок у нас маленький. Дворец императорский тут – тем и живём. Всякие... гонцы… послы проезжают. А во дворце тебе ловить нечего, даже не суйся.
- Знаю, - улыбнулась девушка, доставая медяшку. Трактирщик поглядел на неё и махнул рукой.
- Ты лучше историей какой расплатись. Да и девка ты видная...
Девушка фыркнула. Положила на стойку кинжал.
- Осторожней, папаша, как бы мне не сочинить историю про тебя.
Трактирщик хрипло хохотнул.
- Жаль. Ну, как хочешь.
Девушка криво улыбнулась. И вдруг попросила:
- А расскажи мне лучше сам – про императора. Издалека я, наслышана, но вы его здесь часто, поди, видите. Какой он?
- А-а-а! – рассмеялся трактирщик. – Ещё одна! Красавец – на нём же каждая повиснуть готова. Только он обычно носа из дворца не кажет. Хотя, - трактирщик хитро прищурился, - ты его верно найдёшь, если в лесок сейчас проедешь. Ты, я вижу, госпожа знатная, тебя, может и пропустят. А так его, знаешь, как берегут!
- Как? – поинтересовалась девушка.
- Да ты что же, не слыхала? – удивился трактирщик. – У него помимо солдат бирюлька есть заговорённая. От любой напасти загородит, да ещё и проклянёт так, что… Знаешь же, поди, как он Император стал? Как принц-то, Септимус, вместе с отцом помер, там, наверху, долго власть делили – пока демоны не явились и всех под себя не загребли. Ха, демоны на троне, над людьми! А я вот что думаю – пусть лучше демоны, чем всякие Септимусы.
Девушка, подперев щёку рукой, слушала.
- Вот только никто не знает, откуда у Императора эта бирюлька появилась, - продолжил трактирщик, - потому как не будь её, никогда бы демонам не победить.
- Я знаю, - улыбнулась девушка.
- Да ну? – улыбнулся трактирщик. – Расскажи.
Девушка отпила немного, причмокнула.
- Жила-была одна волшебница, над которой довлело проклятье… Долг… вынуждена она была путешествовать по мирам и менять их историю, переписывать судьбы, убивать или исцелять – как придётся. Появилась однажды и в бывшем Хотфолде. Она знала, что в будущем на этом месте появится столица Империи, что на её трон должен взойти хумара. Знала, что его будут звать Эдмунд. Тогда же на границе Хотфолды она встретила умирающего Септимуса и, - девушка улыбнулась, - приняла его облик. – А после нашла и того хумару, которого должна была сделать Императором. И знаешь что самое грустное, - усмехнулась она. – Волшебница влюбилась. Она прекрасно знала, что не должна. Отлично понимала, что вместе им не быть… И тогда она подарила хумаре амулет, чтобы тот защитил его…
- Знаешь, милая, никакая ты не сказительница, - перебил трактирщик, - выходит у тебя нелепица.
- Правда? – задумчиво переспросила девушка. – Это я просто…э-э-э… не в голосе. Вечером загляну, лучше получится. Возьми пока, - она катнула по стойке медяшку и встала.
- Если Императора караулить – то тебе лучше заручиться помощью этой ведьмы, про которую ты рассказала. И то, если гроза уже закончилась, - хихикнул трактирщик ей вслед.
Девушка только улыбнулась.

* * *

Спрятавшись за деревьями, Илия смотрела на всадника внизу. Смотрела, как знакомо перебирает золотые волосы ветер. Как привычно хумара проводит рукой по лбу, отбрасывая мешающую чёлку.
Знакомо же бежали по серому небу облака, и гулко выл в лощине ветер.
Нетерпеливо всхрапнул конь, тряхнул головой. Всадник наклонился, мягко погладил его гриву, успокаивая.
Илия улыбнулась, сглатывая застрявший в горле комок.
- Я буду просто знать, что ты есть, - тихо произнесла она. – Там или здесь – неважно. Какая, в сущности, разница?
Единственный луч пробился сквозь облака, высвечивая её лицо.
Илия тряхнула головой, поймала скользнувшую по щеке слезу – и сжала в руке алмазину. Шаловливо улыбнулась и швырнула ею во всадника.
Эдмунд вздрогнул, разглядывая упавший под копыта коня камень. Вскинул голову. На мгновение ему почудились сверкающие на солнце рыжие волосы всадницы – на склоне сверху.
Но только ветер качал там сосновые лапы, да хрустальные струи дождя прошивали воздух.

* * *

- Ну, вот и я! – звонко прокричала по-хозяйски усевшаяся за стойку девушка.
Трактирщик – а вместе с ним и полный зал гостей – уставились на неё.
Заправски хлебнув варенухи, рыжая утёрла губы и протянула:
- Значит, сказка! Ну так вот… И было у короля Велициуса, правителя богатой и процветающей Хотфолды, семь сыновей…

Опубликовано: 17.10.2014 / просмотров: 1131