Автор: Виктим (Пленник Амазонок)Название: Большая семья
Жанры: Романтика, Флафф, Фэнтези, Фантастика, Повседневность, POV, Мифические существа, Фанфик
Форма: рассказ
Пэйринг: гетеросексуальная эротика (гет) + гет со сменой ролей
Персонажи: Михаил / Селеста + Pokegirls (мантис, арахна, фарфак, дилдоквин и др.)
Реэтинг: nc16: эротика без графического описания секса
Предупреждения: женское доминирование, мистические существа, изнасилование, сквиртинг, футанари
Статус: Закончено, но возможно продолжение
Описание:
Эта история построена на описании нелегких, но приятных будней молодого человека живущего во вселенной Pokegirls (PG, пиджи) со своей супругой-ученой и целым гаремом пиджи. Жена его - женщина с весьма необычными особенностями характера, скилом гениального ученого и физиологическими модификациями, которые она сама себе сделала. Попутно повседневным событиям парень вспоминает о своей нелегкой юности и как он докатился до жизни такой.
Предисловие автора
Это моя первая проба во вселенной Pokegirls. Пиджи в определенной степени схожи с моими любимыми монстродевушками из MGQ и этим они меня заинтересовали. Этот рассказ я написал между делом и не планирую его немедленно продолжать. Однако он может в будущем стать неким ядром для сборника коротких историй с одними и теми же главными героями. Сам этот мидик по моим исходным замыслам должен содержать три части: непосредственно вводную историю, которую я уже изложил, и два pwp-шных эпизода. Один будет чисто гетеросексуальной фемдомной групповушкой героя с пиджи, а другой я планирую написать для любителей футанари. Это будет тоже групповушка, но с женой главного персонажа, Селестой, её пиджи дилдоквин и, вероятно, с фарфак. Однако теоретически возможно и гораздо больше частей, многие из которых угадываются из повествования в этом рассказе.
В первой части нет графического описания постельных сцен, так что она может быть рассчитана на читателей от 16 лет.
Большая семья
«Меня зовут Михаил Петри, двадцать один год, рост метр семьдесят шесть, обычное телосложение, русые волосы, короткая стрижка, серые глаза».
Я отложил ручку и подошёл к зеркалу, разглядывая своё отражение и прикидывая, что бы написать ещё о своей внешности. Нет, ничего больше не приходит на ум, никаких особых примет. Ну, разве что кожа чуть смугловата, самую капельку. Нос прямой, ресницы, брови, всё обычное, да и плохой из меня физиономист.
Вернулся назад к письменному столу, сел, взял ручку. Так, что там дальше?
«И я – укротитель», – закончил я фразу, а потом задумался.
Идея начать дневник уже не казалась мне такой удачной. И что значит укротитель? Не, ну формально да. Сдал экзамен, получил лицензию, всё честь по чести, даже пиджи свои имеются в составе пяти девушек. Только вот... это ещё вопрос, кто кого укрощал... Честно говоря, не очень-то я подхожу на роль укротителя, а всё из-за моей природной застенчивости и робости по отношению к женскому полу. Ещё в школе, помнится, у меня были серьёзные трудности в общении с девочками. Подойти к какой-нибудь симпатичной однокласснице даже с самым безобидным деловым вопросом было для меня проблемой.
Чуть получше складывалось общение, когда они сами со мной заговаривали, да и то все слова куда-то разом выветривались, в горле образовывался ком и отвечал я односложно и скупо, глядя в сторону или в пол. Мне потом Селеста сказала, что девчонки думали, будто я на них всех сердит за что-то или обижен. Ну, после того сказала, как мы с ней сблизились.
Тут я вспомнил свою первую подругу, и тут же поймал себя на том, что улыбаюсь во весь рот. Хе-хе, да-а-а. Самая красивая, на мой взгляд, девочка школы, подружиться с которой я даже и не мечтал. Высокая, сереброволосая кудэрэ [1] с большими изумрудными глазами. И что теперь? Она моя жена! Обалдеть! Я до сих пор поверить не могу, что она меня выбрала, и не могу понять за что. Может потому, что я единственный во всей школе был таким ушибленным на голову? Селесте нравилось всякие сложные задачки решать. А может, потому что сама она была с прибабахом?
Она ведь на два года старше меня, я в десятом классе был, она – в двенадцатом, ну когда мы обратили друг на друга внимание. Довольно занятное получилось обращение, врубился в неё на полном ходу, чуть с ног не сшиб. Ну, мы с пацанами на перемене дурачились. А потом смотрю в кого я воткнулся и чувствую, как погружаюсь в анабиоз. Мне бы, дурню, извинится перед ней. Так, мол, и так, прости, не специально. Но у меня на щеке буквально полыхает ощущение от мягкости её груди, и я по этой причине ни о чём думать не могу.
Селеста глянула на меня своим фирменным бесстрастным взглядом. Внимательно так рассмотрела, как энтомолог редкую букашку какую-нибудь, поправила свои распущенные волосы, водопадом стекающие до лопаток, и мимо проплыла, бросив по ходу: осторожно, мол, башку свою дурную свернёшь. И всё. А я стою как молнией поражённый и перед глазами у меня её зелёные глаза, а в ушах голос. Хоть и эмоций в нём вроде бы ноль, но он для меня словно музыка.
Вот так и втюрился я в неё по самые уши. И не слышал даже, как друзья потешаются и со смехом расспрашивают меня, мол, как голова? Не ушибся ли о ледышку? Это чуть позже я уже узнал, что Селесту некоторые школьники между собой юки-онной [2] называли за то, что она практически не проявляла никаких эмоций, как снежная девушка.
Я потом долго ещё не мог оклематься от этого происшествия. Как увижу её, так словно обухом по голове получаю и в контуженое состояние перехожу. А Селеста как назло мне по нескольку раз за день попадалась. И этот её неизменный внимательный взгляд глаза в глаза, от которого меня словно бы электричеством прошибало, постоянно меня из равновесия выводил.
Продолжалась эта экзекуция чуть больше недели, а может и все две. Честно говоря, не помню уже точно, в то время я словно во сне находился. А однажды после уроков, когда я уже в раздевалку шёл, Селеста остановила меня в коридоре и протянула мне весомую пачку тетрадей, которую несла в руках.
– Пойдём, – сказала, – поможешь отнести мне это в учительскую.
Машинально я взял у неё эти тетради и почувствовал девичьи пальцы на своих ладонях. Эти ощущения нахлынули с невероятной силой и оглушили. Со мной словно затмение случилось, так что очнулся только перед учительской с тетрадями в руках, когда Селеста придержала меня за локоть, чтобы я, значит, мимо двери не прошагал.
– Стой, – сказала она. – Ты что спишь на ходу?
– Что? – спросил я, заторможено хлопая глазами.
– Ничего. В учительскую нам надо. Погоди, замок открою.
Селеста сунула ключ в замочную скважину и повернула, дверь открылась, и она подтолкнула меня внутрь.
– Проходи и положи тетради на стол, – последовало распоряжение.
Шагая на деревянных ногах, я приблизился к столу и, опустив весомую стопку, услышал за спиной щелчок запираемой двери. Если бы я к тому времени не избавился уже от своей ноши, то точно бы её выронил. Потому что чуть в обморок не свалился, осознав, что оказался запертым в одной комнате с девушкой, которая снится мне ночами, и бесстрастный лик которой возникает перед глазами каждый раз, как только я их закрываю.
Я замер будто парализованный, не будучи в силах повернуться к двери. За спиной послышались мягкие шаги, а потом на мои плечи легли ладони, от прикосновения которых закружилась голова, и развернули меня на сто восемьдесят градусов. Голова моя стыдливо опустилась вниз, и перед глазами мелькнули выступающая под синим пиджачком грудь размера примерно третьего, короткая синяя юбка, длинные ноги в колготках и, наконец, чёрные лакированные туфельки. А потом гибкие девичьи пальчики взяли меня за подбородок и подняли лицо вверх навстречу внимательному изучающему взгляду. В больших изумрудных глазах можно было утонуть, что я благополучно и сделал, ещё глубже погружаясь в транс.
– Не могу понять, – сказала Селеста. – Ты боишься меня или влюблён?
– Не влюблён! – испуганно возмутился я, ощущая острое смущение и некоторое просветление в мозгах.
Похитительница моя едва заметно улыбнулась одними уголками губ, и в глазах её отразилось веселье.
– Миленький какой, – оценила она, продолжая внимательно разглядывать меня, словно какой-то интересный образец для опытов. – Ты мне подходишь, я тебя беру.
– Ч… что? – спросил я заикаясь.
– Будешь моим, – пояснила Селеста и ласково провела пальчиками у меня по щеке.
– А… я…
– Согласен, – закончила она за меня. – Ты просто согласен и всё. Без вариантов. Тем более что ты действительно согласен, насколько я могу читать по глазам. Я давно уже получила твоё согласие, но долго обдумывала его, перед тем как принять. И поскольку ты не умеешь пока открыто признавать свои чувства, я буду делать это за тебя.
Вот так и состоялось наше знакомство. Селеста просто забрала меня себе, не спрашивая разрешения, а я, будучи шокированным её словами и действиями, не смог возразить. В тот вечер мы много времени провели вместе. А за ними были другие дни и вечера.
– Ты боишься девушек, чувствуешь себя с ними неловко, и я помогу тебе избавиться от этого страха, – объясняла она.
Селеста основательно взялась за меня, продуманно и расчётливо пытаясь меня изменить. И у неё это быстро получалось. В её обществе я постоянно чувствовал себя объектом исследований, с которым она увлечённо и находчиво экспериментировала. Вообще годы моей школьной юности – это тема для отдельной истории, которую я, может быть, в другой раз расскажу. А сейчас скажу по возможности кратко. Селеста изменила меня по своему вкусу, сделала таким, каким я ей был нужен.
И не сказать ведь, что изменила меня кардинально. Как гениальный скульптор или художник, она в одном месте немного убавила, в другом – прибавила, и получился я тем, кто сейчас есть. Она лишала меня девственности постепенно, по частям.
– Я тебя расчленяю как девственника, – шутила она тогда. – Часть ещё остаётся невинной, а часть уже развращена.
И всё это естественно были интимные игры, которые поначалу очень меня шокировали, а потом я сам на них подсел. В самый первый наш тет-а-тет, когда я ещё только привыкал быть в её объятиях, Селеста вдруг вскрикнула, крепко прижимаясь ко мне, выгнулась и затряслась всем телом. Я был в полном недоумении, что произошло, и лишь пару секунд спустя осознал, что девушка почти сидит верхом на моей коленке, прижимаясь к ней всем своим весом, ощутил, какая она там мягкая горячая и почему-то мокрая.
– Я кончила, – сказала Селеста и рассмеялась. – Поздравляю тебя, ты удовлетворил свою первую девушку. Тебе понравилось?
Я не смог ей ответить, в очередной раз испытывая бурю эмоций и лишившись дара речи. Но подруге моей, похоже, и не требовалось никакого ответа, она снова впитывала глазами моё смущение и расслаблено улыбалась.
– Я трахнула твою коленку, а ты даже этого и не заметил, – забавлялась она. – Ну, ничего, в следующий раз я буду лишать невинности другие твои места, и ты обязательно будешь это осознавать.
Селеста последовательно одну за другой перетрахала все части моего тела: кисти рук, предплечья, плечи, стопы ног, икры, бёдра, спину, грудь и живот. Потом была шея, за ней ягодицы, а потом… Потом я опять вспомнил, что такое паника, потому что подруга объявила, что будет лишать девственности мой рот. И это тоже отдельная история, к которой вернусь как-нибудь в другой раз. Скажу лишь, что этому разделу моего обучения было уделено очень много времени и внимания. И под конец я стал настоящим наркоманом по части оральных ласк.
Бояться девчонок я действительно перестал. Ведь со мной такие шокирующие вещи были проделаны, что всё остальное мне стало нипочём. Общаться с девочками было теперь не только просто, но и приятно. Я чувствовал какой-то особый комфорт в их обществе, и быстро заметил, что мне отвечают взаимностью. Девушки с большой охотой поддерживали со мной беседу и относились ко мне неизменно доброжелательно. Даже хамки и задиры умиротворялись рядом со мной и вели себя более-менее прилично.
Однако застенчивость моя никуда не делась, просто приняла несколько иную форму этакого добродушия, мягкости и безотказности. Девочкам я не мог отказать ни в чём, потому что мне это казалось неловким. К счастью мало кто знал об этом, поэтому помыкала мной только подруга. И мне это почему-то нравилось. Я испытывал удовольствие от того, что подчиняюсь ей. Причём, как ни странно, это качество не появилось ни откуда. Селеста словно открыла его, трансформировав мою застенчивость, которая в первом своём варианте мешала ему проявиться.
Страх мой тоже остался, но странным образом исказился. Я перестал бояться девушек, но у меня появилось свойство испытывать удовольствие от пугающих ситуаций. Стоило Селесте зажать меня где-нибудь в уголке в таком ненадёжном уединении и бессовестно тискать за попу или лезть с поцелуями, как я снова погружался в транс, но только в транс полный блаженства.
– Когда ты такой податливый, я просто схожу сума, – шептала она мне в такие моменты. Хочется поставить тебя на коленки и сделать "плим-плим", а потом пометить тебя, очень много пометить.
Я люблю подчиняться, а Селеста властвовать, и в этом мы нашли друг с другом идеальную гармонию. А под "плим-плимом" подруга моя понимала кунилингус, такой грубоватый и доминирующий, со струйным оргазмом в конце, после которого я обязательно должен был всё проглотить. Это и называется пометить меня. Селеста доминирует даже, делая мне минет. Каждый раз она умудряется продемонстрировать мне свою абсолютную власть во время отсоса, умело управляя всеми моими ощущениями и захватывая в томительный плен, из которого невозможно вырваться, не заплатив мужскую дань. И проглатывание моей спермы называется в этом случае: взять своё. Ага, эта девушка придерживается двойных стандартов. Причём совсем не стесняется этого.
Вот поэтому характером своим я и не подхожу на роль укротителя. Я физически не способен укрощать пиджи в первоначальном смысле этого слова, то есть подавлять их и властвовать, потому что вижу в них очень красивых женщин, с которыми хочется быть обходительным и мягким. На роль укротителя по характеру своему гораздо больше Селеста подходит, и она наверняка бы стала мастером гарема, если б не была так сильно наукой увлечена. Да, именно так. Наука оказалась второй её любовью или даже первой. В то время я не особенно-то задавался вопросом, что для неё важней. Внимание этой девушки ко мне было настолько избыточным, что я вовсе и не против был, чтобы нечто другое составило ему конкуренцию.
Месяца через три примерно, после нашего с ней столкновения в коридоре, когда я чувствовал себя уже вполне комфортно в её обществе, я стал замечать гораздо больше и обнаружил, что Селеста много времени проводит в каких-то расчётах и записях. Она постоянно что-то читала. Это были книги по химии, магии, различным травам и много ещё других, тематика которых мне была совсем непонятна. Пролистывая некоторые из них, я лишь поражался, какая у меня умная подруга и неизменно восхищался этим.
– Ах, Мишка, – вздохнула она однажды. – Знал бы ты, как не хватает мне своей лаборатории. Ну, ничего, вот окончу школу, заработаю денег и обязательно ей обзаведусь!
– И что же ты изучаешь? – спросил я у неё тогда.
– Секрет, – ответила подруга, хитро улыбаясь.
Селеста целенаправленно двигалась к своей цели. Окончив школу на два года раньше меня, она сдала экзамен на укротителя и довольно быстро подвинулась в этом деле. Её работа оказалась настолько успешной, что уже через год ей хватило денег, на свою мечту. К сожалению именно в тот период нам пришлось расстаться на целых полтора года, потому что родителям моим понадобилось переехать в другой регион.
Ох, боже! Помню я, как разрывалось тогда моё сердце на части. Я думал, что просто умру, что не вынесу нашей с ней разлуки. Тогда же, в последний вечер, проведённый вместе, я потерял свою главную девственность, после которой обычно считается, что юноша стал мужчиной.
– Извини, я пока не могу тебя забрать, – сказала мне Селеста на прощание, грустно улыбаясь. – На это сейчас есть свои причины. Но не волнуйся, когда наступит время, я за тобой обязательно приду. Тебе придётся потерпеть.
«В тот день я решил, что лишился последней своей девственности. Если б знал тогда, что серьёзно ошибаюсь, чтобы я сделал? Хе-хе, пожалуй, меня бы это здорово напугало. Но я был в счастливом неведении ещё около полутора лет, до нашей следующей с Селестой довольно неожиданной встречи».
Закончив писать, я отложил ручку и прислушался к себе. По спине бежала волна характерный мурашек, и я знал уже, что это означает. Мне следовало поскорее навестить свою супругу, пока она сама меня не нашла. Перелистав тетрадь, я увидел, что успел исписать страниц десять мелким убористым почерком. Надо же, даже и не заметил. Зачем так много? Я вообще дневник решил вести или писать мемуары? Не рановато ли в девятнадцать-то лет? Новая волна мурашек вынудила меня поспешно подняться и выскочить вон из своей комнаты. Следовало поторопиться, чтобы… ничего потом не болело.
Я шёл по коридору широкими шагами. Где сейчас могла быть Селеста? Скорей всего в своём кабинете. И, покуда мурашки, пробегающие по спине, чувствовались всё сильней, я двигался в правильном направлении. Вдруг какая-то сила подхватила меня, оторвала от пола и прижала спиной к мягкому телу.
– Вау! Кого я вижу! Миша! – промурлыкал мне на ухо приятный женский голос, обдавая горячим дыханием. – Доброго утречка, мой господин.
Окончание фразы прозвучало очень уж хищно, так что у постороннего наблюдателя вполне могло сложиться впечатление, что это не моя пиджи. По привычке я стал брыкаться, пытаясь вырваться, но меня только крепче сжали, и над ухом раздалось плотоядное урчание. Опомнившись, я тут же прекратил сопротивление, чтобы не усугублять ситуацию. Мия очень любила, когда я вырывался из её объятий, и я естественно это делал, потому что мне нравилось её заводить. Да-да, это всё же была моя пиджи, и я прекрасно знал, кто меня схватил, и какие у неё намерения. И дело вовсе не в голосе или других физических ощущениях, у меня была с ней дельта-связь [3].
– Мия отпусти и поставь меня на пол, – потребовал я, но вместо беспрекословного исполнения, почувствовал мокрый язык в своём ухе. – Стой, ха-ха, прекрати! – стал вырываться я снова, чувствуя приятную щекотку.
– Ну почему, – послышался из-за спины наигранно грустный голос. – Ты больше не любишь меня, Миш? Как же так? Неужели связь наша ослабла. В таком случае её надо немедленно обновить. Ты ведь знаешь, как опасно выпускать меня из-под контроля.
Я с улыбкой повернул голову к своей пленительнице и тут же нарвался на поцелуй.
– М-м-м! – замычал я, снова пытаясь вырваться, но легче было бы, наверное, освободиться из стальных манипуляторов робота. Мия отпустила меня только после того, как всласть насладилась сочным слиянием губ. Вернее поцелуй она прервала, но держать-то меня продолжала.
– У-у-у! Силачка! – проворчал я с явным удовольствием, улыбаясь во всё лицо.
Я не знаю, почему мои пиджи были столь бесцеремонны со мной в своих сексуальных домогательствах. Может потому что чувствовали, что я слишком мягкий, и это сойдёт им с рук? Или знали, что мне очень нравится такое обращение, а потому потакали моим вкусам, а за одно и своим желаниям? Или может, всё это последствия экспериментов Селесты? Я точно не знал. И даже не ломал голову над этим вопросом. Мне достаточно было, что они беспрекословно слушались меня во время тренировок и охоты, ну и при посторонних, конечно же, выглядели послушными паиньками.
– Мия, мне надо к жене!
– Ты уже пришёл, – хихикнула девушка. – Я тоже жена.
Волна мурашек накатила вдруг с новой, ещё большей силой, и пиджи поспешно меня отпустила.
– Оу, у хозяйки снова проблемы? – полуутвердительно спросила она.
– Что? – удивлённо вытаращился я, поворачиваясь.
– У Селесты, я хотела сказать, – смущённо поправилась Мия. – Извини-извини, конечно же, ты мой хозяин, оговорилась.
Я внимательно посмотрел на девушку. Настоящая дылда выше двух метров с шикарным спортивным и очень сексапильным телом, длиннющие чёрные волосы спадают до талии, ровным густым потоком. Чёрный топик обтягивает большую грудь четвёртого размера, оставляя открытым бледного цвета живот, на котором слегка проявляются кубики пресса. Широкие бёдра и округлые ягодицы обтягивает короткая чёрная юбка, сходясь на изящной тонкой талии. Длинные ноги тянутся, что называется, от ушей и обуты в домашние чёрные туфли без каблука, сделанные из мягкой материи. Очаровательное лицо европейской красавицы и большие красные глаза. В общем, натуральная мечта мужчины, и не сразу вспомнишь, что красотка эта в боевой форме запросто может разрезать человека пополам одним махом своей косы, да и в мирном варианте легко оторвёт голову голыми руками.
«Ох! Мантис! [4] У меня есть мантис! – восторженно подумал я. – До сих пор поверить не могу!»
Миа тут же заулыбалась радостно и тепло, словила, видать мои эмоции по дельта-связи. А я вдруг вспомнил, как ещё пару месяцев назад она нависла надо мной, щёлкая своими острейшими косами, и пожирая меня голодным взглядом, который заставил бы проститься с жизнью любого человека. Тогда она, скорее всего, решала дилемму съесть ли меня сразу или сперва изнасиловать, а потом съесть. А ещё и за спиной у неё стояли три такие же, как она, махины и нетерпеливо переминались с ноги на ногу.
– Эй, Миа, может, поделим его? – сказала одна из сестёр. – Я могу ногу взять и часть животика. – М-м-м, люблю потрошки.
Главная мантис недовольно зарычала и стала принюхиваться. И только тогда ко мне сквозь туман страха обильно сдобренного сексуальным возбуждением пробился взволнованный голос Селесты, идущий из миниатюрного наушника.
– Да не молчи ты, идиот!!! Очнись, придурок!!! Скажи ты ей что-нибудь! Да хоть здравствуй! Голос!!! Голос используй!!! Одного запаха может не хватить!
– З… здравствуйте, д… добрые л… леди, – заикаясь, вымолвил я.
Все богомолки замерли на секунду и дружно расхохотались. Главная тут же из жука превратилась в сексапильную голую девушку высоченного роста, и весело озвучила своё решение:
– Трахаем, пока остаётся в сознании, потом съедим. – Она резкими рывками рук разорвала на мне одежду, отбросив её в сторону, и широко улыбнулась, обнаружив эрегированный член. – Вау! Какой сюрприз!
Её подельницы обращаясь в женщин одна за другой стали окружать меня со всех сторон.
– Чтоб ни кто даже кусочка от него не откусил без моего разрешения, ясно вам? – предупредила сестёр Мия.
– Что мы дуры? – ответила та, что расположилась со стороны головы и с интересом глядела на мой рот. – Утолить только один голод, когда можно насытить оба? Не-э-эт!
А я возбуждался всё больше и больше, напрочь забыв про свой страх. И только в наушнике слышались облегчённые вздохи жены и просьба дать ей чего-нибудь успокоительного. Ой, что было потом, что было! Только нельзя вспоминать сейчас, а то зависну. Мы тогда даже двух богомолок поймали. Одна мне досталась, другая – жене.
Я встряхнул головой, прогоняя воспоминания, и посмотрел на пиджи. В глазах у той светилось радостное предвкушение. Поняла, видать, какое пиршество её ожидает сегодня.
– Ну что встал, – промурлыкала она. – Беги, хе-хе, хозяин. Жёнушка тебя ждёт.
Я глянул вдоль коридора и увидел другую пиджи, не такую рослую как Миа, но тоже высокую. Около ста восьмидесяти восьми сантиметров сексапильного спортивного тела. Её шоколадного цвета кожа красиво контрастировала с белым платьем. Стройные ножки обуты в матерчатые туфли того же фасона, что и у Мии, но только серые. Каштановые волосы средней длины, достигали начала лопаток. Губы девушки растянулись в ехидной улыбке и тёмно карие фасетчатые глаза сверкали плотоядным азартом. В руках она держала паучьи сети, которые тут же спрятала за спину, и сделала невинное лицо, как только я на неё посмотрел.
«Блин, ещё одна охотница на меня, – подумал я, едва сдерживая улыбку. – Не много ли за одно утро? Небось, тоже хотела поймать, да Миа её опередила».
Это другая моя пиджи и она тоже хищница, тоже метаморф, не такая свирепая как мантис, но в боевой своей ипостаси весьма пугающая и ядовитая. Тип – арахна, выглядит как огромный паук с приставленным к головогруди женским торсом. Хорошо хоть в мирной форме от человека её отличают только глаза. Но они у неё такие красивые, что это скорее плюс, чем минус. А ещё просто здорово, что в человеческом облике она не ядовита, а то бы я давно оказался на небесах. Очень кусаться любит, блин, когда кончает. И происходит это с моей безотказностью в среднем около двух раз в сутки. Противоядие от неё у нас дома есть, конечно, но с таким частым сексом меня точно когда-нибудь не успели бы откачать, задумай она развлечься со мной в паучьем своём теле.
– Привет Ланочка, – сказал я насторожено своей шоколадке. – Извини, пожалуйста, но я спешу.
– Да-да, уже слышала, – промурлыкала арахна, сладко улыбаясь. – Если хоз… э-э-э… Селесте ты нужен, то это святое. Не смею задерживать.
– Пасиб, – улыбнулся я ей и направился дальше по коридору, а про себя подумал:
«Хоз? Опять хозяйка? Да что такое сегодня с моими девочками?»
Когда проходил мимо Ланы, эта егоза непоседливая успела-таки в щёчку меня поцеловать и ушмыгнула. Шесть месяцев она у нас живёт, и поимка её тоже была связана с интересной и весьма фемдомной историей с элементами бандажа. Но лучше её не вспоминать сейчас, а то замечтаюсь и упилю куда-нибудь в другую часть дома. У Селесты здоровенный особняк, если на автомате идти, свернуть ошибочно не в тот коридор можно запросто.
Ещё метров тридцать прошагал и новая встреча. Как раз на перекрёстке коридоров стоит Света в костюме транспортной полиции, указывает жезлом на меня и в сторону стены машет, мол, припарковывайся к обочине.
«Вот блин, – думаю, – попал».
Не то что бы я правила полётного движения нарушил, да и нет у нас в доме никаких особых правил. Просто Света – фарфак. Кто не знает, это особый тип пиджи с высоким магическим потенциалом, которые способны принять любой облик, но они в некотором смысле не в себе. Эти девушки кем угодно могут себя считать, но только не фарфак. Вот решит, к примеру, Света, что она – одуванчик, и станет таковым, хоть пушинки с неё сдувай. Ну, это я так к примеру. Наша фарфак обычно в одном и том же человеческом облике щеголяет, более того, считает, что она обычная женщина, а не пиджи. И это, на мой взгляд, хороший вариант, гораздо лучше одуванчика. Ей ведь сексом надо заниматься, чтобы не одичать, а в облике одуванчика это было бы весьма проблематично. Единственное что меняется у Светы каждый день, так это профессия. Вчера, к примеру, она булочницей была и ходила, продавала всем булочки. Очень вкусные, между прочим. А вот сегодня она вдруг гаишник.
Света не моя пиджи, а Селесты. И сдаётся мне, жена как-то смогла с ней общий язык найти, что весьма удивительно. Как у неё эксперимент какой-нибудь намечается, так вуаля, Света непременно в нём участвует, причём не булочницей какой-нибудь или огородницей, а в роли самой что ни на есть высококвалифицированной помощницы и со всеми своими магическими силами. Или вот, к примеру, когда мы пару месяцев назад на мантис охотились. Света стала одной из них в боевой форме. У меня даже сердце с испуга в пятки ушло, когда я во флайере её увидел. Вот и подозреваю я, что это "ж-ж-ж" неспроста. Селесту спрашивал, а она только смотрит бесстрастным своим взглядом и плечами пожимает.
– Ничего не знаю, – говорит, – случайно всё это. И с богомолками тоже случайно вышло. Превратилась фарфак однажды в мантис ни с того ни с сего, ну и я, не будь дурой, воспользовалась этой ситуацией. – Потом она испытывающе посмотрела на меня и добавила: – Вот так всем и говори, если кто будет интересоваться.
– Ладно, – отвечаю. – А на самом деле как?
– А на самом деле никак, – серьёзно сказала жена. – Не стоит тебе знать то, что всё равно не пригодится. Есть вещи, знать которые в наше время опасно для жизни, а я слишком тобой дорожу, чтобы подвергать такой опасности.
– Опаснее даже, чем на богомолок охотиться?
– Да, – кивнула Селеста. – То, что я не могу просчитать и предвидеть, гораздо опаснее того, что держу под контролем. Но закроем эту тему.
Да, верно, опять что-то меня на воспоминания потянуло. Короче подчиняюсь я Светиным указаниям, смещаюсь к стене и прислоняюсь к ней, глядя на девушку вопросительно и пытаясь сообразить, что в этот раз от неё ожидать. Если у человека, а тем более пиджи "не все дома" то лучше ему или ей не перечить. Фарфак сейчас в своём излюбленном облике женщины лет двадцати пяти, со смугловатой кожей и испанскими чертами лица, естественно красивыми, примерно одного со мной роста, волосы чёрные средней длины, собраны в два хвостика, глаза зелёные как у Селесты, подозреваю, что в этом она ей подражает. Костюм сотрудника транспортной полиции сымитирован безупречно.
Девушка подходит ко мне, смотрит серьёзно, испытывающе, отдаёт честь.
– Инспектор Светлана Панова, – представляется. Интересно, что она фамилию Селесты взяла. – Предъявите документы, пожалуйста.
– А что я нарушил, инспектор? – спрашиваю. Шутить не имеет смысла, просто не поймёт.
– Ничего не нарушили, текущий контроль. Документы, пожалуйста.
Вздыхаю, демонстративно шарюсь по карманам, развожу руками. Откуда взяться у меня документам? В собственном доме я их не ношу, да и никто не носит, по-моему. Но разве фарфак этого объяснишь? Я вообще без понятия, что она сегодня себе напридумывала.
– Извините, мэм, – вздыхаю. – Дома забыл.
Не успел я и глазом моргнуть, как оказался повёрнут к стене: ноги разведены в стороны шире плеч, руки упёрты в стену как при задержании.
– Стойте спокойно не двигайтесь, – слышу я жёсткий приказ. – Любое ваше действие будет зафиксировано как оказание сопротивления властям. Я вынуждена вас обыскать. Приношу извинения за возможные неудобства.
Я естественно замер. Перечить ей себе выйдет дороже, а Света принялась меня ощупывать, удерживая очень крепко.
«Чёрт!» – подумал я, чувствуя, что возбуждаюсь от плотного эротического контакта.
Своей объёмной грудью фарфак прижалась к моей спине, а лобком основательно вдавилась в ягодицы. Руки её прошлись по моему животу, груди, забрались под мышки и скользнули вниз по бокам. Потом очередь настала поясной части, карманов брюк, затем девушка опустилась вниз и ощупала мне ноги, уделив особое внимание паховой области и ягодицам. Блин! Да она просто лапала меня под конец, ни мало не стесняясь. Особенно после того, как обнаружила колом стоящий член. Ситуация весьма интересная, учитывая один немаловажный момент. Дело в том, что Селеста разрешила своим пиджи со мной спать и, как ни странно, ни одна из них до сих пор на меня ни разу не переключилась. Понятно, что дельта-связи более устойчивы, чем альфа. Но у моей жены они какие-то особенно прочные. И я серьёзно сомневаюсь, честно говоря, что это простые дельта-связи. Особенно если вдуматься с какой лёгкостью она их образует. Мне иногда даже кажется, что и сам я к ней каким-то фантастическим образом подключён.
– Света, я…
– Госпожа инспектор, – поправила девушка и, наконец, отпустила меня, заканчивая досмотр. – Что ж, оружия при вас нет, ничего запрещённого законом тоже, но это не отменяет вашей вины.
Я повернулся к фарфак лицом и вопросительно приподнял брови.
– Ая-яй, – покачала Света головой, глядя осуждающе. – Как же так можно, гражданин управлять транспортным средством не имея соответствующего разрешения на руках? Вы явно безалаберный человек.
– Каким таким транспортным средством? – спрашиваю недоумённо.
– А вы и этого не знаете? – инспекторша поняла "очи горе". – Пешеходным, разумеется. У вас вообще есть права?
– Естественно есть, – отвечаю, а сам чувствую, как у меня медленно едет крыша.
– Фамилия и имя? – потребовал Света, извлекая сканер. – Мне нужно вас идентифицировать.
– Михаил Петри, – говорю, а сам внутренне напрягаюсь. Этот сканер, созданный фарфак, будет показывать всё, что та захочет. Может вообще как пиджи меня распознать.
Девушка внимательно смотрит на экран, потом кивает.
– Всё верно, в базе Вы есть, пешеходное удостоверение номер пи-эм-422544-джи. Ну что ж вы так, господин Петри, из уважаемой семьи, жену я вашу хорошо знаю, и допускаете противоправные действия?
– Извините, мэм. В следующий раз буду внимательней.
– Я вынуждена выписать вам штраф в размере тысячи венголларов.
«Блин, опять эта её странная валюта? И как, интересно, я должен рассчитываться деньгами, которые не существуют?»
Вчера булочки она тоже за венголлары продавала, отказываясь нормальные кредиты принимать. А когда я признался, что нет у меня такой валюты, мне на ухо было сказано, что парень я симпатичный в её вкусе, а потому вполне могу расплатиться натурой. Вот так за кунилингус, минет для меня и секс мне удалось попробовать булочки фарфак, а за одно и всю семью ими угостить.
– Оплатить сейчас сможете? – уточнила инспектор.
– Извините, денег с собой не взял.
– Хорошо, тогда я найду вас позже, – ответила Света и впервые мне улыбнулась, а в глазах её промелькнуло подозрительное чувство, очень похожее на вожделение. Она показала жезлом вправо, на коридор, ведущий в сторону кабинета Селесты и её лаборатории. – Объезд там, остальные пути перекрыты, – сообщила инспектор. – Ремонтные работы. Счастливого пути господин Петри.
– И вам всего доброго, мэм, – отвечаю и мысленно вздыхаю с облегчением. – Спокойного дня и поменьше нарушителей.
– А моя смена скоро закончится, – подмигнула мне Света, – передавай привет жене.
– Спасибо, – улыбнулся я ей и поспешил продолжить свой путь. Сегодня он получался каким-то уж очень тернистым. Одно радует. Других сумасшедших в нашем доме не водится.
Итак, осталось совсем не много, вряд ли мне попадётся ещё кто-нибудь, по крайней мере, из моих девочек. Разве что альфа из гарема Селесты может встретить меня, чтобы проводить к своей хозяйке. Да, так и есть, вот она. Стоит, смотрит, приветливо улыбается, ручкой машет.
– Примет Мира, – улыбаюсь ей в ответ, подхожу вплотную, на опасную дистанцию.
Так и есть, не удержалась, сцапала и прижала к себе. Ох! Прия-а-атно! Она такая мягкая и пахнет обалденно. Очень соблазнительно и умиротворяюще. Необычные ощущения создаёт. С одной стороны тёплый комфорт, как в детстве на руках матери, а с другой совершенно иные чувства, эротические, волнующие, за которыми следует постепенно нарастающее сексуальное возбуждение. Но это скорее от феромонов её. Когда она меня хочет, то начинает, видимо, непроизвольно их испускать. Ну вот, уже и лапает! Вцепилась обеими руками в попу и мнёт. Нет, в объятиях матери я себя больше не чувствую. От этой особенной специфической благодати не осталось и следа. На смену ему пришло что-то агрессивное, хищное.
Я поднял глаза и окунулся ими в два голубых омута наполненных очень специфическими чувствами, от которых мурашки бегут по спине. Мира не рискнула меня поцеловать, сдержалась, хотя ей явно хотелось этого. Наоборот, отпустила и отступила на шаг, посверкивая маслеными глазами и удовлетворённо улыбаясь.
– Блин, Миша, не искушай, – проворчала она с деланным осуждением. – Знаешь ведь, что у меня на тебя слабость.
Я улыбаюсь ей в ответ, беру руку и целую.
– Зато немного выпустила пар. Не потискала бы меня, было бы сложнее ждать, верно?
Девушка весело глянула мне в глаза.
– Вау, какие мы проницательные. Хорошо меня уже изучил за два года.
Я шутливо осмотрел её, мол, не осталось ли "белых" пятен на карте? Тоже рослая девушка, хотя и пониже Ланы, метр восемьдесят два где-то, или восемьдесят три, но всё равно выше меня. Фигура спортивная, подтянутая, широкие бёдра, узкая талия, красивые длинные ноги. Сейчас их чуть выше колен частично прикрывает подол короткого розового платья, с глубоким вырезом на груди, подчёркивавшим завораживающие формы крупных полушарий. Грудь чуть поменьше, чем у Мии, где-то между третьим и четвёртым размером, но очень точёная, красивая, словно бы выполненная по правилам золотого сечения. Тело Миры может и не такое массивное, как у мантис, но в нём тоже чувствуется сила, хотя такая женственная сила, изящная. Волосы светло-русые, заплетены в длинную косу, которая аж до самой попы тянется. Глаза огромные, голубые, почти анимэшные, ну про омуты я уже говорил. И лицо просто чарует своей красотой.
Собственно все пиджи очень привлекательны, но Мира – это что-то особенное, натуральная русская красавица, способная одним взглядом своим сражать мужчин и пленять их сердца. Очень, очень коварная у неё красота, учитывая природу этой пиджи, её повадки и весьма специфические желания. Достаточно просто заглянуть ей в глаза поглубже, чтобы почувствовать странный озноб. И эта хищная улыбка её, когда она уже захватила цель, когда идёт к тебе и всё уже для себя решила, здорово меня цепляет. Но я просто уверен, что далеко не каждый мужчина разделит мои чувства. Многие из парней, если будут знать, кто к ним приближается с такой похотливой голодной улыбочкой, в страхе бросятся бежать или схватятся за оружие. Ну, что? Догадались уже кто это? Хе-хе, всё правильно. Мира – дилдоквин, иными словами девушка с членом.
Существует две разновидности этих пиджи. Первые имеют полный набор мужских половых органов, то есть член с яичками, и не имеют влагалища. Второй тип совмещает в себе прелести двух полов и ещё более коварен, чем первый. Дело в том, что очень сложно догадаться об экзотической природе этой девушки, если она не возбуждена. Даже если полностью её раздеть, интимное место окажется вполне традиционным для женщины, ну разве что с более крупным клитором, чем обычно. Однако стоит только этой пиджи возбудиться, как клитор её начнёт быстро расти, и менее чем за минуту превратится в здоровенный агрегат для глубокого бурения. Яички у таких дилдоквин отсутствуют, но это не мешает им эякулировать и делать детей. Более того, они выстреливают гораздо больше спермы, чем соплеменницы первого типа. Поскольку железы, вырабатывающие эякулят, расположены внутри их организма, они обладают значительно большей ёмкостью, чем яички и запасают очень много молочно-белого сока, прежде чем начнётся его извержение.
Однако если кто-то думает, что только в половом строении вся пугающая сторона дилдоквин, то он видимо не всё ещё знает. Эти пиджи обладают просто кошмарной магической способностью, которая называется "гендерная пыльца". С её помощью они способны изменять пол любого человека на противоположный, и чаще всего используют её именно на мужчинах. Дело в том, что пиджи просто обожают детей и мечтают сделать ребёночка, чтобы потом растить его, лелеять и воспитывать. И особенно этой страсти подвержены пиджи без вагины, потому что сами забеременеть не могут.
Мира как раз относится ко второму типу дилдоквин, и я этому только рад. Во-первых, мне очень не хочется превращаться в женщину и вынашивать ребёнка пиджи, а во-вторых, думаю, что мне гораздо сложнее было бы привыкнуть к девушке, полностью повторяющей мужчин в интимной своей части. Хотя, если вспомнить первое наше с Мирой знакомство, я тогда здорово испугался. Ну, просто как в школьные свои годы, когда Селеста заперлась со мной в учительской первый раз. Вот только в отличие от своей юности, переживаемый мной ужас ни капельки не был сдобрен эротичностью. Он был настолько стремительным и взрывным, что я чуть сознания не лишился.
Ну, сами представьте, очнулись вы в больничной палате после аварийного падения авиетки. Голова обмотана бинтами и гудит, левая нога в гипсе и подвешена на растяжке. И вот над вами склоняется голубоглазая красавица, прекрасная как ангел, так что если бы не постель и травмы, можно было бы подумать, что оказались вы в раю на небесах. Вы смотрите на это потрясающее чудо и тихо млеете, погружаясь в восхищённый трепет. Девушка внимательно рассматривает вас, изучает с интересом, а потом в глубине её огромных глаз зажигается азартное чувство, и она, глядя куда-то в сторону с мурлыкающим интонациями говорит:
– Какой миленький! А можно я его в девочку превращу?
Я тогда чуть не помер со страха, честное слово, когда понял, что за "ангелица" надо мной склонилась.
«Только бы это был сон! Только б сон! – мысленно возопил я. – Не хочу!!! Не хочу становиться женщиной!!!»
Я бы кричал об этом во весь голос, да только панический ужас, который меня сковал, напрочь отключил контроль над голосовыми связками.
– Нет! Никаких превращений! Не вздумай даже! – строго отрезал до боли знакомый голос, и в мыслях моих начался форменный кавардак.
«Селеста? – спрашивал я себя и не верил в реальность происходящего. – Она здесь?! Она снова рядом?! Я ведь не сплю, верно?! Только бы это был не сон!»
Вот такие противоречивые и волнительные переживания меня тогда наполняли. И встреча после долгой разлуки получилась очень яркой. Хотя мне предстояло тогда пережить ещё немало шокирующих моментов.
– О чём задумался? – спросила дилдоквин, прерывая мои воспоминания.
– Я?.. Да так… вспомнил кое-что.
– Может, тогда пойдём? – предложила она, беря меня под руку.
– Да, конечно, – согласился я и позволил себя вести.
– А что вспоминал? – поинтересовалась любопытная спутница.
– Нашу первую с тобой встречу, – улыбнулся я. – Ну два года назад помнишь? В больнице.
Мира прыснула и заливисто рассмеялась.
– Ой! Ты тогда так перепугался, бе-э-эдненький! Чуть постель не обмочил. Трусишка!
– Прекрати, – шутливо нахмурился я и ущипнул спутницу за попку.
Та хихикнула и весело продолжила:
– Трусишка, трусишка, трусишка!
– Будешь дразниться, обижусь.
– Нет-нет, не надо, – тут же пошла на попятную девушка, – я больше не буду, честное слово.
– И что теперь? – начал я свой вопрос. – Ты больше не хочешь превращать меня в женщину?
Мира широко улыбнулась мне и мотнула головой.
– Нет! – сказала она. – Ни за что? Даже не проси!
– Слава богу! – рассмеялся я с облегчением. – А почему?
– Помнишь, что тогда Селеста сказала? Парнем ты мне понравишься гораздо больше. Так вот, она оказалась права.
– А как же дети?
– Я бы с удовольствием родила от тебя, – мечтательно сказала Мира, а потом смешно надув губки продолжила: – Но эта гадкая вредина не разрешает мне завести детей. Миша!
– Чего?
– Уговори её! Она тебя точно послушает! Я знаю!
– Это вряд ли, – покачал я головой. – Да и потом, я сам против.
– Почему! – возмутилась Мира.
– Ну, это ж элементарно, – сказал я, назидательно поднимая вверх палец. – Начнёшь о детях заботиться, забудешь обо мне. Кто меня будет холить и лелеять?
– Не забуду, честное слово! Так затискаю на радостях, не обрадуешься!
– Ох! Тогда тем более, нет.
– Ах, ты ж! – поняв, что я дурачусь, Мира набросилась на меня со щекоткой.
– АИИИИ! ХА-ХА-ХА!!! ПЕРЕСТАНЬ! – захохотал я и рванул наутёк, спасаясь бегством.
– Не уйдёшь! – бросилась в погоню дилдоквин.
Но мы уже подбежали к кабинету моей учёной жены и я, остановившись, прижал палец к губам. Дилдоквин замерла и согласно кивнула. В комнату мы зашли бесшумно и тихо притворили за собой дверь.
Селеста сидела за своим рабочим столом и делала записи в журнале. Почувствовав наше присутствие, она оторвалась от бумаг и перевела на меня взгляд своих бесстрастных зелёных глаз, на лице её зажглась улыбка и будто распространяющееся пламя оживила его тёплыми эмоциями. Ох, как же я обожаю эти её трансформации из безэмоциональной и невозмутимой юки-онны в тёплую и чувственную девушку, озаряющую меня светом своей любви. Честно говоря, мне обе её ипостаси нравятся. Невозмутимая кудэрэ создаёт вокруг себя ореол загадочности и безмерного ума, как ниспосланное на землю воплощение вселенского разума, знающего всё на свете и постигшего все тайны мироздания. Глядя на Селесту в такие мгновения, я преисполняюсь трепетом и восторгом.
«Боже! Какая она крутая! – восхищённо думаю я. – Какая нереально, непостижимо умная у меня девушка. И ведь она выбрала меня, обычного парня! Боже! Как же мне повезло!»
Другая же ипостась Селесты, наполненная эмоциями, открывает для меня живого и любящего человека. Она может быть пугающе хищной и страстной, опасно необузданной, может быть тёплой и умиротворённой, погружающей меня в состояние защищённости и комфорта. И это невероятно круто находиться в такие моменты рядом с ней. Но больше всего я тащусь от самой метаморфозы одного состояния в другое, и мне очень льстит, что именно я являюсь тем ключиком, который запускает этот переход.
Изумрудные глаза Селесты наполнились тёплым светом, который словно на буксире притянул меня к ней. Я и не заметил даже как оказался рядом с женой, обнял её сзади за плечи, нежно коснулся губами шеи и почувствовал, как гибкие пальчики зарываются мне в шевелюру и крепко сжимают волосы, вызывая умеренную сладкую боль.
– Почему так долго? – сердито спросила супруга. – Я уже хотела сама за тобой идти. Ты ведь понимаешь, что в этом случае тебе бы крупно не поздоровилось.
– Извини, дорогая, наши с тобой пиджи прямо с утра пытались меня ловить, и некоторым из них это удавалось.
Селеста снова стиснула волосы на моей голове и губы её растянулись в улыбке. Правда в этот раз та оказалась хищная и предвкушающая.
– Они чувствуют, – сказала подруга, – какое пиршество их сегодня ожидает, и спешат поприветствовать тебя, напоминая, что ты их добыча. – Она повернула ко мне лицо и окунула в тёплый омут своих глаз. – Извини. В такие моменты только ты способен выдержать мой огонь, и только через тебя я могу делиться им с остальными. Бедненький, – пожалела она. – Тебя не напрягает, что я спихнула на тебя и своих девочек тоже?
– Во-первых, происходит это не каждый день, – ответил я, испытывая разливающееся по телу блаженство, которое словно втекало в меня через точки соприкосновения с возлюбленной. – А, во-вторых, пару раз в неделю такого экстрима – это и не бремя вовсе, а волнительное приключение. В остальное время ты же сама с ними разбираешься, верно? Насколько я знаю и вижу твои помощницы не чувствуют себя обделёнными вниманием хозяйки.
Селеста повернула меня за волосы лицом к себе и поцеловала, выплёскивая переполняющее её желание.
«Ох! – мысленно воскликнул я. – Как сильно сегодня! Кажется, я действительно заставил себя долго ждать и теперь придётся расплачиваться за это».
Душа моя преисполнилась восторженным трепетом и предвкушением. Грубое обращение меня совсем не пугало. Так было даже круче. Некоторые части тела, правда, будут потом болеть, но улетное приключение, на мой взгляд, стоило немного неприятных последствий.
– Я сильно припозднился? – спрашиваю осторожно.
– Ага.
– Насколько сильно?
– Настолько, что я боюсь лишний раз шевелиться, чтобы с катушек не слететь. Я уже вся переполнилась, дурень, а ты со мной светские беседы ведёшь. А ну-ка живо лезь под стол и принимайся за работу, пока я могу ещё сдерживаться и позволить тебе подготовиться для меня.
Я скользнул вниз и расположился перед женой на коленях. Подол её платья был задран к самому поясу. Ноги широко разведены в стороны подставляя мне интимное место на обозрение. Покрытые пушком серебристых волос валики набухли от возбуждения и слегка разошлись в стороны, приоткрывая сочащуюся влагой щель. Но не только это показывало мне серьёзность всей ситуации. В верхней части женской писечки, там, где сходились половые губки, имел место главный индикатор моей проблемы весьма и весьма приличных размеров. Причём последнее качество относилось как к проблеме, так и к самому индикатору.
«Вот, чёрт! – мысленно озаботился я, чувствуя при этом волнительное предвкушение. – Кажется, действительно я непозволительно долго к жене добирался. Теперь придётся расплачиваться за это».
Медлить больше нельзя было, и я поспешно пустил в дело руки и рот, чтобы остановить усугубление ситуации. Пальцы Селесты тут же вцепились мне в волосы, а ноги нетерпеливо захлестнули спину и шею, и рывком придвинули меня вплотную, вынудив проскользить коленками по мягкому ворсу ковра. Своей силой жена сейчас напоминала пиджи, и это здорово заводило меня самого, погружая в волнительное чувственное состояние, сравнимое разве что с увлечённостью творческим процессом.
Чередой накатили новые воспоминания о событиях двухлетней давности, когда я ещё оставался в счастливом неведении, что не всех девственностей лишился, и за радостную встречу с подругой придётся кое-чем заплатить.
– Понимаешь, – говорила она, нежно гладя меня по волосам, – я сильно изменилась за те полтора года, что мы не виделись. В чём-то это были запланированные мной изменения, в чём-то оказались неучтёнными побочными эффектами экспериментов. Но всё это очень мне нужно и помогает в моих исследованиях. Я добилась очень много, Миша, но знания, которые я получила и совершённые мной открытия лежат в запрещённой области, поэтому я не могу тебе о них рассказать. И если со мной вдруг случиться беда, я не хочу, чтобы ты пострадал из-за этого.
– Прекрати, – замотал я головой. – Я намерен разделить с тобой судьбу, и не могу остаться в стороне, если с тобой что-нибудь случится.
– Прибереги свою самоотверженность для другого, – улыбнулась Селеста одними уголками губ, – она тебе очень скоро понадобится. Я собираюсь сделать с тобой шокирующие вещи. Так получилось, что без твоей помощи мне не обойтись. Тебя ждут испытания, подобные тем, которые ты пережил в прошлом, когда я тебя тренировала. Понимаешь о чём я?
Я улыбнулся и кивнул, испытывая приятное предвкушение.
– Только меня такие испытания больше не пугают, – самонадеянно заверил я. – Можешь тренировать меня, сколько влезет.
– Сколько влезет? – усмехнулась моя подруга, позабавившись игрой слов, которую уловила в отличие от меня. – Хи-хи, мне нравится, как это звучит. Однако в этот раз всё будет по-другому. Тогда в прошлом я превратила закомплексованного мальчика в нормального мужчину. А сейчас… – она сделала небольшую паузу, подбирая обтекаемые обороты, – я хочу тебя немного испортить. Всё это будет восприниматься… очень нетрадиционно, и мне нужно, чтобы ты полюбил такой… способ взаимодействия, причём как можно быстрее. Потому что сейчас у нас с тобой не так много времени как было в школе. К счастью я знаю быстрый вариант решения нашей проблемы. Но тебе придётся мне довериться. Обещаю быть осторожной и не навредить тебе.
Селеста поставила на стол передо мной полулитровую пластиковую бутылку с широким горлышком и закручивающейся крышкой. На этикетке было написано понятное слово "кефир".
– Первый ингредиент, – сказала она. – Его необходимо выпить полностью.
– Кефир? – уточнил я.
– Почти, – ответила подруга. – На пятьдесят процентов эта жидкость действительно кефир, но другую половину смеси составляет одна биоактивная добавка, которая правильным образом подготовить тебя к тренировке.
– И что же она сделает?
– Дай подумать, – деланно призадумалась Селеста, хитро улыбаясь. – Она подействует на нервные окончания твоего горла и отключит рвотный рефлекс, – загнула девушка один палец. – Смажет стенки пищевода и защитит их слизистую оболочку от повреждений, – согнулся второй палец. – А ещё расслабит твой ум, сделает его более податливым. Как видишь, у этого препарата комплексное воздействие.
Я подозрительно посмотрел на подругу.
– Что ты собираешься делать с моим горлом?
– Лучше тебе пока этого не знать. Я хочу, чтобы ты выпил кефирчику. А заодно сказал мне как он тебе на вкус. Мне это очень интересно.
Взяв бутылку, я открутил крышку и понюхал. Пахло кефиром, и на цвет жидкость была такой же.
– Я могу попробовать сперва? Или надо залпом выпить?
– Пей, как тебе хочется, это не важно. Главное выпить всё.
Я сделал осторожный маленький глоток и… ничего страшного не случилось. Вкус у напитка оказался почти как у кефира с каким-то слабым трудно определимым оттенком. Он едва чувствовался, но почему-то вызывал очень приятные и странным образом знакомые вкусовые ощущения. Я сделал ещё один глоток, уже более основательный, и напиток понравился мне ещё больше. Я определённо уже пил что-то такое, но не мог понять, что и когда. Аналогии плавали где-то совсем близко, но ухватить их не удавалось. И лишь выпив половину бутылки, я осознал, наконец, что мне это напоминает и почему так нравится. Это был вкус моей девушки и очень похожие ощущения я получал, когда она струйно кончала.
В глазах моих видимо отразилось это понимание, и Селеста с ожиданием посмотрела на меня, желая узнать, как я отреагирую.
– Это просто обалденно вкусно, – сказал я, широко улыбаясь, – и стал допивать напиток уже более медленно, смакуя каждый глоток.
А подруга смотрела на меня неотрывно, поедала глазами моё удовольствие и постепенно разгоралась от возбуждения. Но вот я допил "кефир", причём до последней капельки, опрокинув под конец бутылку вверх дном и докапав себе в рот остатки из неё. Селеста причмокнула губами, облизнула их и достала ещё парочку медицинских принадлежностей. Ими оказались пятидесятимилилитровый шприц и пластиковая ампула с каким-то препаратом. Девушка проколола её иглой шприца и втянула в него сорок кубиков прозрачной жидкости с розоватым оттенком.
– А это что?
– Ещё один компонент, – ответила Селеста. – Мне понадобится уколоть твою шею в области горла, – предупредила она.
– Зачем?
– Обезболивающее, – пояснила она. – А ещё средство для повышения эластичности тканей.
– Да что ты с горлом моим собираешься делать?
– Извини, сейчас сказать не могу. Но когда я начну, ты сразу поймёшь. Надеюсь, к тому времени кефирчик подействует как надо и получится всё так, как я хочу. Было бы просто здорово, если б ты смог настроиться на позитивное восприятие.
Я позволил сделать себе несколько инъекций и по гортани моей стало распространяться приятное тепло, которое, тем не менее, почему-то создавало замораживающий эффект и онемение. Видимо, это средство действительно осуществляло какое-то анестетическое действие.
– Как себя чувствуешь? – поинтересовалась Селеста.
– Нормально.
Она помахала кистью руки перед моими глазами и движения её странным образом стали размываться как на веб-камере с медленным захватом изображения.
– Что-нибудь необычное видишь?
– Ага, – сказал я с некоторым удивлением и интересом, – размытие.
– Отлично, – улыбнулась Селеста. – Кефир уже действует. А сейчас давай поиграем в гляделки, посоревнуемся, кто кого пересмотрит не моргая.
Я заглянул в большие глаза своей подруги и вдруг почувствовал, что начинаю в них тонуть. Собственно я уже не раз испытывал на себе воздействие этих зелёных омутов, но именно сейчас моё погружение происходило наиболее быстро и основательно. Глаза девушки стремительно распахнулись вширь как витражные стёкла и поглотили меня, замедляя течение мыслей и убаюкивая.
– Ну, вот я тебя и загипнотизировала, – прошептала мне на ухо Селеста, и дыхание её оказалось почему-то очень горячим и учащённым. – Как ты себя чувствуешь?
– Комфортно, – ответил я. – Очень приятное состояние, и уютное. Ты словно спрятала меня под своим одеялом и обняла.
Я почувствовал ласковые прикосновения пальчиков к своей щеке.
– Да я тебя поймала, – хихикнула девушка, – и теперь буду с тобой играть. Ты ведь не откажешься доставить мне удовольствие? Я хочу "плим-плим" и пометить тебя, очень много пометить.
Губы мои невольно растянула улыбка, и я облизнулся, предвкушая балдёжное лакомство.
– Когда я от этого отказывался? Я и сам этого хочу!
– Тогда я кое-что покажу тебе, и это будет очень не обычное зрелище, ты такого ещё не видел.
Я сидел на стуле, прекрасно видел свою подругу, но не мог пошевелиться. Селеста встала, расстегнула брюки и сняла их, оставшись в трусиках, а потом и их сняла, открывая свою покрытую серебристым пушком очаровательную писечку. Она подошла вплотную и расположилась так, чтобы я мог разглядеть её во всех подробностях. Я почувствовал запах возбуждённой женщины, и это всколыхнуло мои собственные желания. Меня словно притянуло к Селесте, но та остановила сближение, упираясь ладонью мне в лоб.
– Сперва ты должен увидеть кое-что необычное, – объяснила Селеста. – Смотри внимательно. Это представление специально для тебя.
Половые губки её стали набухать и медленно расходиться в стороны, между ними стала поблёскивать влага. Клитор плавно увеличивался, становясь торчком. Он достиг сантиметров трёх в размере и замер.
– Как тебе мой новый вид? – уточнила подруга.
– Класс! – восхищённо выдохнул я. Моё желание слиться с девушкой в интимном поцелуе достигло такого накала, что стало вызывать страдание от невозможности его реализовать.
– Тогда спектакль продолжается, – сказала Селеста, и клитор её продолжил расти.
Я глядел на него заворожённо, и плавные покачивающиеся движения перед моими глазами ещё глубже погружали меня в транс. В какой-то момент внешний вид интимного места подруги стал казаться мне неправильным, но желание поцеловать его никуда не делось, и было по-прежнему очень сильным, захватывающим всё моё существо. Его словно заклинило в зашкаливающем состоянии, и оно не сдавало свои позиции, не позволяя возникнуть каким-то другим чувствам. Разве что в самый последний момент, когда Селеста убрала ладонь с моего лба и перестала сдерживать, я подумал с лёгким испугом:
«Большая! Господи, какая она большая!» – но не мог уже ничего поделать со своей жаждой.
Всё произошло достаточно быстро. Подруга была, видимо, тоже очень возбуждена и уже через пару десятков секунд она рычала от блаженства, с силой прижимая меня к себе, и её длинные сильные ноги судорожно сдавливали меня с боков. А ещё я чувствовал, как наполняюсь её соком. Эти ощущения были очень похожи на те, что я испытывал раньше, но обладали своей собственной прелестью. Мне не приходилось глотать и от этого чувство наполнения воспринималось более мощно и ярко. Наверное, именно этот нюанс, склонил чашу весов в позитивную сторону и, попытавшееся было овладеть мной осознание неправильности и извращённости происходящего, было смыто непрерывным потоком удовольствия.
Чуть позже наступило отрезвление, и вместе с ним я почувствовал испуг. Это было смешанное чувство, которое включало не малую долю переживаний за мою подругу.
– Ты – дилдоквин? – обескураженно спросил я.
– Нет, – отрицательно качнула головой Селеста. – Это всего лишь покемутация [5]. Я – женщина, а не пиджи, и сканер однозначно это подтвердит.
Словно в подтверждении своих слов она опять ни чем не отличалась от обычной девушки, и это меня обнадёживало, создавая призрачную надежду, что мне лишь померещилось всё, что только что произошло.
– Уф, слава богу! – облегчённо выдохнул я. Часть моих страхов развеялась, но другие остались.
Я поднял на подругу полный замешательства взгляд и встретился с её внимательными зелёными глазами.
– Тебе понравилось? – спросила она.
– Не… не знаю.
– Ну, тогда надо это проверить снова, и уже без гипноза. Мира.
– Я здесь, хозяйка.
Голубоглазая красавица тут же оказалась рядом с нами. Она поглядывала на меня украдкой и с затаённой надеждой, изо всех сил стараясь скрывать переполняющие её чувства. Это показалось мне милым и очень цепляющим, невольно захотелось оправдать её ожидания, при этом я почему-то не сразу вспомнил, каким образом придётся это сделать.
– Ты можешь показать моему другу тот же спектакль, что показала я?
– Да, – ответила пиджи хрипловатым голосом. Её тело уже заметно подрагивало.
– Сделай это.
– Да, – снова повторила Мира, торопливо раздеваясь и озаряя меня светом своих глаз, полных завораживающего желания. Она, безусловно, видела наш с Селестой "плим-плим". И ей хотелось почувствовать себя так же, хотелось не просто удовольствие получить, но и насладиться страстью, с которой я это удовольствие доставляю.
Учащённо дыша, девушка встала передо мной, демонстрируя мне своё возбуждение. Она ещё не отличалась от женщины своим интимным строением, но из последних сил сдерживала рвущуюся наружу природу. Это стало очевидным, когда она сдалась. Спектакль получился гораздо более динамичным и скоротечным, чем в исполнении Селесты.
«Это неправильно! Не правильно!» – думал я, обескураженно глядя на стремительно трансформирующуюся вагину, но относились эти слова совсем не к тому, что я видел, а к тем чувствам, которые при этом испытывал.
И опять всё получилось очень быстро. Вначале я сдался под натиском накатившего возбуждения, потом под моим натиском сдалась Мира. Девушка кричала долго и восторженно, до боли вцепившись мне в волосы, и её переполненный блаженством голос был для меня словно музыка. А когда она влила в меня огромное количество своего концентрированного жидкого кайфа и обессиленно рухнула, усаживаясь мне на колени верхом, когда окатила взглядом полным щемящей благодарности, я окончательно сдался, понимая, что не смогу больше без этого обходиться. Я настороженно прокручивал в памяти события, которые только что произошли, вспоминал пережитые мной ощущения и с удивлением осознавал, что всё это мне очень и очень нравится.
Вот так и состоялась моя быстрая и весьма эффективная тренировка. Она не была единственной, мне пришлось ещё много тренироваться, потому что аппетиты подруги распространялись не только на мой рот. И, в конце концов, она вновь достигла своей цели, научив меня наслаждаться тем, что жаждало её новое тело. Не думайте, что жизнь моя перевернулась с ног на голову. Большую часть времени Селеста оставалась обычной женщиной и, если не учитывать того, что она предпочитала доминировать, сексуальные желания её были вполне традиционны. Но происходило это вовсе не потому, что она не могла использовать покемутацию. Я не раз видел, как она укрощала своих пиджи в мужской манере, и те оставались очень довольны. Ей просто самой нравилось быть со мной женщиной, а на мои намёки, что я не против иногда поменяться ролями, неизменно подсовывала мне Миру, которая никогда не упускала возможности прозондировать мой организм.
Однако время от времени на Селесту, что называется, находило озверение. В этот период она буквально сходила с ума от желания и становилась похожей на дикую пиджи. Как призналась мне жена чуть позже, то был неожиданный для неё самой, но очень полезный побочный эффект. Который после многочисленных модификаций и шлифовки стал, в конце концов, успехом всех её исследований. В чём заключался этот успех, она по-прежнему не рассказывала, как не рассказывала и о деталях своих экспериментов. Но поскольку я был невольным участником некоторых из них, то о многом стал догадываться сам. Селеста экспериментировала со связями, которые устанавливала с пиджи, стремясь максимально усилить и упрочнить свои узы на дельта-уровне, не доводя их, до степени "признания" [6].
Моя жена добилась того, что в обычном своём состоянии могла сформировать дельта-связь с любой пиджи, просто кончив в неё. Её сперма каким-то образом стимулировала процесс духовной стыковки. Однако в период аномальной своей сексуальности она неизменно избегала интима с покедевушками, закачивая в меня всю свою страсть в самом прямом смысле этого слова. И когда она сбрасывала, наконец, свой пар, я чувствовал себя буквально переполненным её соками. Вот только после этого экстрим не заканчивался. Можно сказать, экзекуция моя только начиналось. Все одиннадцать пиджи, живущие в нашем доме, собирались вокруг меня и устраивали групповое пиршество в самом жёстком и необузданном варианте. Дело в том, что запах мой становился для них очень привлекательным и возбуждающим, стимулируя и без того не хилое сексуальное желание. Аналогично действовал и мой голос, только на гораздо большем расстоянии и с ещё более сильным эффектом.
Честное слово, я пытался молчать изо всех сил, но насильницы специально заставляли меня стонать от блаженства и заводились от этого ещё больше. Они наслаждались мной по очереди и одновременно, трахали непрерывно, отрываясь, от души, а мой предательский организм им всячески в этом содействовал. Во-первых, я находился словно под действием какой-то бесконечной виагры. Эрекция моя не спадала несколько часов подряд вне зависимости от того, кончал я или нет. Во-вторых, запас спермы восстанавливался во мне с сумасшедшей скоростью, позволяя мне извергаться сотни раз с двух-трёх минутными интервалами. Причём довольно обильно извергаться.
Но не этот разнузданный разврат Селеста считала своим достижением. То состояние, в которое она меня погружала, открывало во мне способность с высокой вероятностью образовывать дельта-связи с одичавшими пиджи, если у тех появлялась возможность меня отыметь. Более того, часть этих связей каким-то образом умудрялась перехватывать жена, что было для меня совершенно непостижимо. Ну и, естественно, она самым бессовестным образом использовала меня для охоты, подбрасывая дикаркам в качестве наживки. Если пиджи была одна, то под действием моего соблазняющего запаха она насиловала меня до тех пор, пока связь не устанавливалась, и только тогда у меня появлялась возможность остановить её и передохнуть.
Групповых укрощений мы с Селестой старались избегать, хотя и не всегда это удавалось. Так вышло, например, при поимке мантис, напавших на меня вчетвером. Из них только две подчинились, одна образовала связь со мной, а другая с Селестой. Но обе они, действуя согласованно с пришедшей им на помощь фарфак, защитили меня от двух других своих сестёр и сбежали со мной на вовремя подоспевшем флайере.
Однако на охоту мы вылетали не часто, один, максимум два раза в квартал. Финансов нам хватало и без того. Селеста сделала несколько прибыльных коммерческих изобретений, связанных с медицинской техникой, новыми лекарствами и косметикой. Кроме того она успешно инвестировала своё состояние и существенно приумножила его. Укрощение диких пиджи давно потеряло для неё актуальность в плане заработка средств, и она планировала вылазки, только когда находила что-то ценное для своих экспериментов или намечался какой-нибудь особенно интересный заказ. Так что большая часть приступов её "озверения" выливалась в пиршество для нашего совместного гарема и именно это сегодня меня ожидало.
Пиджи очень нравятся эти длительные групповые сессии, и они просто преисполняются воодушевлением, когда мероприятие назревает. Многие из них настолько пересыщались сексом, что потом не требовали укрощения до следующего праздника плоти. Вот и сегодня меня ждало экстремальное приключение.
Вы опасаетесь, что я когда-нибудь так помру? Не бойтесь, я в норме, и с каждым разом мне всё легче. Когда попал на свою первую сессию, тоже думал, что не доживу до её конца. А ведь тогда у меня ещё не было пиджи, да и гарем Селесты состоял лишь из пятерых. Теперь мной наслаждаются одиннадцать покедевушек, и мне кажется, я смогу потянуть ещё одну. Сегодня как раз и решу это окончательно.
Сноски и пояснения:
[1] кудэрэ – персонаж манги или анимэ, характеризующийся своеобразной флегматичностью, немногословностью и стоическим или аналитическим складом ума.
[2] юки-онна – японский вариант Снежной королевы, в PG-версе - это пиджи, владеющая магией замораживания.
[3] дельта-связь – средний по силе тип связи, возникающий между укротителем и его пиджи. Дельта-связь позволяет её участникам чувствовать ощущения и эмоции друг друга.
[4] мантис – пиджи, представляющая собой гибрид женщины и богомола, метаморф, имеет как человеческую мирную форму, так и боевую форму жука.
[5] покемутация – наличие у человека генетических признаков пиджи.
[6] признание – максимальный по силе тип связи, возникающий между укротителем и его пиджи, подразумевающий очень глубокое слияние душ.