Адиль:
Несмотря на то, что я ждала этого момента, когда оно проступило четкими буквами на экране планшета, у меня сразу затряслись руки. И коленки. И слезы сами на глаза навернулись, но с последними я справилась. Правда, из опасений, что подведет голос, ничего не сказала, просто молча протянула планшет Шадиду.
Тот так же молча посмотрел, хмыкнул, дернул уголками губ и поинтересовался:
- Сейчас полетим?
- Да, сейчас… Подожди, а почему полетим? - понимание догнало меня уже у двери в спальню, куда я пошла, чтобы переодеться. - Я сама слетаю.
- Езумдун, у тебя склероз начался довольно рано. Вроде же внятно сказал еще вчера: без меня - ни шагу! - выдал он, выходя за мной следом в коридор.
- Шади, что-то случилось, о чем я не знаю? - серьезно уточнила я, так и стоя на пороге спальни.
- Надеюсь, ничего, - упрямо поджал губы шайтан и нахмурился. - Но одну я тебя никуда не отпущу.
- У тебя какая-то навязчивая идея, - я недовольно пожала плечами, но больше спорить не стала. Кто знает, что у него там, в голове, после Венги, у бедного. Со временем, наверное, пройдет. Надо будет плюнуть на свою врожденную деликатность и поговорить об этом. Не люблю и не умею лезть в душу, но ради Шадида - попробую научиться. Только не сейчас.
- Ладно, я переоденусь и через десять минут буду готова.
- Нет, сначала я душ приму и переоденусь. А потом уже ты. Знаю я твои десять минут…
- Откуда бы?! - возмутилась я, но дорогу ему уступила. Хочет мыться первым - пожалуйста, я не буду вредничать. - Ты меня ни разу больше этих самых десяти минут не ждал!
- Точно, к госпоже этой… как ее там... ты не два часа костюм надевала, - буркнул Шади, стаскивая с себя одежду прямо у двери в ванную.
- Тогда другой случай был, и про десять минут ничего не говорилось! - я, конечно, отвернулась, но не так чтобы быстро. Ну ведь отвернулась же?! Значит, совесть моя чиста. - Кстати, насчет костюма хорошая мысль...
- Обращайся, - хмыкнул Шади, уже скрываясь за дверью.
Пока он там плескался, я не стала терять времени попусту, а выложила на застеленную красивым бежевым покрывалом постель все свои скудные пожитки. Так, вечернее платье сразу убираем обратно. Что же мне одеть - деловой костюм, или не выпендриваться и пойти, как всегда, в шортах? Может, шайтана спросить? Не-е, он опять паранджу вспомнит. Ну так что? Костюм? Шорты? Костюм?! Ой бай, не знаю… Зачем наряжаться? А если… но я же не хочу, правильно? Чего я не хочу? Нет, надену костюм… Саян его уже видел, верно же? Он привык, он не удивится. А его жене надо сразу показать… Что?
Я со всей силы дернула пуговицу, которая упорно не застегивалась. Шешен амы! Дура косорукая! Чуть с корнем не выдрала.
Я уже справилась с упрямой пуговицей, когда до меня дошло - вот же… я ведь сначала в душ хотела!
До гостиницы мы добрались на такси. Было странно лететь мимо белых, словно сахарных, пляжей в блестящей окантовке морской пены, мимо больших, раскинувших осьминожьи щупальца извилистых горок аквапарков - и равнодушно отворачиваться от всей этой красоты, понимая, что она не трогает душу привычным ожиданием отпускного веселья. Мне ужасно хотелось взять Шади за руку, как маленькой, просто подержаться за него, почувствовать тепло и унять нервную дрожь. Но я не решилась.
В холле отеля я сразу направилась к стойке регистрации, и, дождавшись, пока портье с подобострастной улыбкой выдаст ключи одышливой толстой бике в крикливом красном платье, спросила о госпоже Альцекан.
Ну же, быстрее, быстрее! Что ты хлопаешь на меня своими коровьими глазищами?! Я спросила у тебя теорему Ферма?! Чем дольше тянется ожидание, тем отчетливее у меня трясутся руки.
Шадид всю дорогу молчал и сейчас возвышался за моей спиной этакой немой тенью, но портье время от времени косил на него большими лилово-черными глазами из-под сросшихся бровей и заискивающе улыбался. Я не оборачивалась, хотя сквозь мандраж все же пробивалась искорка любопытства, - что за рожи корчит мой “сопровождающий” этому медлительному, ишак его лягни, гостиничному джинну.
- Госпожа тоже с Венги?
Вопрос загнал меня в секундный ступор, а потом я все же оглянулась и весьма подозрительно осмотрела Шадида с головы до ног. Шайтан, как шайтан, наглая морда… все как всегда. Фыркает стоит.
Почему-то это привычное фырканье меня немного успокоило.
- С чего вы взяли, любезный? Впрочем, это неважно, нас ждут.
- Да-да, госпожа Амаран, нас предупредили. Позвольте к лифту. Дежурный вас проводит!
Створки лифта плавно сошлись, отрезая нас от просторного мраморного холла, заполненного шумом постояльцев и журчанием неизменного гостиничного фонтанчика, и я без сил прислонилась к гладкой теплой панели, отделанной натуральным деревом вместо пластика. Дорогой отель… Вот бы еще уговорить собственные зубы не выбивать барабанную дробь в такт мелькающим этажам… Ну-ка, дышим, как мама учила - носом вдох, ртом выдох… и выпрямиться. И от стеночки отлипнуть.
- Он вроде не кусался раньше, - хмыкнул Шадид.
Я вскользь, но благодарно улыбнулась этой незамысловатой шутке и выдохнула. Нет, так дергаться - никуда не годится. Мне не только с Саяном разговаривать, но и с его женой. Да, мы уже очень долго идем к цели, и вот она, в двух шагах. В двух этажах и одной бархатистой ковровой дорожке цвета жженого сахара, которой выстлан коридор от лифта до номера. И пока мы идем эти бесконечные тридцать шагов, я дышу размеренно, успокаивая бунтующие нервы, расслабляя каменные плечи, заставляя снова оживать непокорные деревяшки, которые когда-то были моими ногами.
К двери мы подходим уже гораздо более уверенно, и я даже еще раз бледно улыбаюсь Шадиду перед тем, как постучать по лакированному сочно-коричневому дереву.
Шади:
Дверь открыла молодая женщина, светловолосая, как и положено венговке. И очень… фигуристая.
Причем, если у Адильки фигурка стройная, но девичья, мягкая такая, то тут сразу чувствуется, что спорить опасно: кулаком приложит так, что надолго запомнишь. Навскидку ей около тридцати, не больше. Странно, я ее немного иначе себе представлял. Что-то типа Бруймы с характером зайкофилки. А тут совершенно обычная с виду тетка, правда, с военной выправкой, так что за спортсменку не примешь. Симпатичная даже. И взгляд спокойный, уверенный.
Правда, на Адильку она посмотрела не очень добро, так и та на нее с вызовом поглядывает. Будто бы и не тряслась только что от страха в лифте, езумдун.
- Добрый день. Я Адиль Амаран. Вы писали, что я могу увидеть Саяна?
- Шадид, как я понимаю?
Проигнорировав гордо задравшую вверх подбородок Адильку, женщина окинула меня оценивающим взглядом. Я честно ответил ей таким же - в родном Каганате могу себе такое позволить. Это на их Венге приходилось сидеть и помалкивать.
- Проходите, Саян вас ждет.
И отступила в сторону, пропуская нас в номер.
- Не буду вам мешать, - выдала она. - Сообщишь мне, как наговоритесь.
- Хорошо, госпожа Талитилана, - я даже не сразу заметил появившегося в коридоре Саяна. Так он бесшумно возник.
После чего дверь номера захлопнулась, и мы остались втроем. Было странное ощущение общего напряжения. Небольшая искорка - и все взорвется, корзалып.
Адилька долго молча рассматривала нашего потерянного друга, потом подняла голову и посмотрела ему в глаза.
- Если бы я знал, что вы полетите меня спасать на Венгу, обязательно настоял бы на том, чтобы предупредить хотя бы одного из вас. Жаль, что так вышло.
Последнюю фразу Саян говорил только для меня, потому что Адиль, не слушая его оправданий, подбежала, схватила за плечи и начала трясти с причитаниями:
- Ой, Аллах, ты живой? Все в порядке? Саян!
А потом, вообще, на шее у него повисла и давай рыдать.
- Да живой я, живой, - казалось, что от ее эмоций он немного растаял и расслабился. Но когда его рука оказалась на ее плече, и наши взгляды пересеклись, он снова напрягся. Но руку не убрал, корзалып! - Мать разве не говорила, что у меня все хорошо?
- Твоя мать много чего говорит, - Адиль, наконец, отклеилась от него. - Но не всему можно верить. И о том, что тебя за долги продали на Венгу, мы узнали не от нее.
- Я сам себя продал. Это было мое решение. Другого выхода из ситуации не было. Вы же знаете про принудительные браки? - и при этом продолжает Адильку обнимать, озуналып! А та не сопротивляется!
- Мы не знаем только, почему ты за помощью обратился не к нам, а к незнакомой тетке, да еще и с Венги, - очень тихо сказала Адилька, сама немного отстраняясь. - И почему не написал ни строчки.
- Если бы дело было только в деньгах… Но все гораздо серьезнее. И рисковать вашими жизнями мне абсолютно не хотелось. А не написал…
- Тебя заставили?! - перебила опять Адилька. - Пойдем с нами! Не знаю, чем она тебя держит, но здесь не Венга, и ты свободный человек! Вместе как-нибудь справимся, поднимем всех на уши, разберемся! Правда же, Шади?
Она обернулась в мою сторону, ища поддержку. А я смотрел на Саяна и читал по его виноватому взгляду, что ни в каком спасении он не нуждается.
- Я уже не свободный. Мы осветили наш брак в мечети. И никуда уходить от собственной жены я не хочу, прости. И за то, что мне не хватило смелости настоять на своем желании и написать вам - тоже прости. Я искренне считал, что поступаю правильно, защищая вас.
Адилька отпустила его руки и даже отошла на пару шагов назад. Но вместо того, чтобы осознать и принять то, что было сказано уже не только взглядами и жестами, но и словами, она продолжила допытываться:
- Не хочешь или не можешь? Саян, - и уставилась ему в глаза так, что даже я поежился. - Нам надо о многом поговорить. Надо во всем разобраться. Я уже ничего не понимаю, и… - тут она повернулась ко мне и попросила: - Шади, можно мы поговорим только вдвоем?
Судя по виновато-упрямому лицу Саяна, он совершенно не хотел ни в чем разбираться, потому что все уже сказал, и достаточно четко. И я не горел желанием оставлять этих двоих вместе. Дело было не в ревности: как только Адиль сама отошла в сторону, мне сразу полегчало. Да и Саян приставать сейчас явно не настроен. Дело было в другом…
Вот дойдет до Адильки то, что я уже с начала нашего разговора понял, взбрыкнет она, как лошадь на скачках… И что? Лови ее потом по всей гостинице? Или этому, порядочному, хватит ума удержать ее и сдать мне с рук на руки?
- Да не вопрос, эшекбардык. Сообщи мне, как наговоритесь, -- буркнул я, хлопнул дверью, больше демонстративно, чтобы не расслаблялась, встал в центре коридора и задумался. А что делать дальше? Под дверью сторожить?
Пойду в холле посижу, там диванчики, журналы с девочками. И мимо выхода из гостиницы она точно не пройдет.
Адиль:
У меня внутри образовалась какая-то дикая каша из обрывков мыслей и чувств. Мне казалось, что это либо дурной сон, либо… все равно сон. Непонимание, неприятие, снова непонимание…
Вот он, Саян, живой, здоровый, и на вид совершенно не измученный. Покорно откликающийся на чужой командный тон собачьим “хорошо, госпожа”, от которого все внутри переворачивается и падает мерзлым комком на дно души.
Это он и не он, одновременно. Руки, голос - родные, а глаза… чужие, словно остывшие, захлопнутые окна в душу, равнодушно отражающие чистыми стеклами солнечный свет. И слова… Может, он чего-то боится? Или не понял, или не верит, что мы сможем помочь?
Странно, я сама попросила Шади оставить нас одних, но с его уходом вдруг стало как-то холоднее, и неловкая пауза тянулась, тянулась, вязкой паутиной оседая на стенах безликого гостиничного номера.
- Адиль… Прости, пожалуйста. Я не мог поступить иначе. Правда.
- Иначе - это как? - у меня тоже чужой голос, надтреснутый какой-то, выцветший.
- Я пытался тебе сообщить, но… Так было нужно, понимаешь? Я не ожидал, что вы полетите за мной на Венгу, иначе бы настоял… Прости.
- Не ожидал? - я словно зацепилась крылом за острый каменный пик, рванула с болью и кровью. - То есть ты бы так не сделал? Не бросил все и не кинулся на помощь? Или недостаточно меня знаешь? Разве я могла поступить иначе?!
Саян молча отвернулся, спрятал взгляд, мне даже показалось, что отступил назад, хотя он все так же неподвижно стоял в дверях, которые вели из прихожей в одну из комнат.
- Я бы сначала попытался прояснить ситуацию. И мне казалось, что ты бы поступила так же.
- Я поступила так же. Когда мой любимый внезапно пропал, не сказав ни слова, не написав ни строчки, не оставив НИЧЕГО… я стала искать сама. И знаешь, что я нашла? Долги твоей матери, эпидемию неравных браков и последующих странных смертей среди Первых, и твою внезапную свадьбу с инопланетницей, мало того, венговкой! - вот теперь я почему-то начала злиться, но эта злость немного прояснила мозги. И злость ничуть не уменьшилась, даже когда его взгляд наполнился виной и растерянностью.
- Четыре месяца, Ян… у тебя было четыре месяца. Я думала, что ты уже давно на Венге, заперт в каком-нибудь гареме и просто не можешь позвать на помощь. Но ты, как я вижу, особенно не страдал все это время, - почему-то во рту разлилась незнакомая горечь, и говорить стало трудно.
- Это правда, что ты вышла замуж за Шади? - вдруг спросил Саян. Ну что же… говорят, лучшая защита - нападение.
- Нет, не правда. Шади сам оформил фиктивный брак перед вылетом, я узнала об этом только тогда, когда пришлось воспользоваться нужными бумагами. Чтобы вытащить его оттуда, откуда я собиралась вытаскивать тебя! - мне скрывать нечего, и врать я не собираюсь, а потому смотрела прямо, не отводя глаз.
- Жаль… - в его ответном взгляде даже вины больше не было, только непонятная усталость. От чего он устал? От своей “жены”? Тогда какого шайтана?! - Он - хороший парень, надежный… Не то что я, - и кривовато усмехнулся.
- Сейчас это не важно. Мы говорим о другом, - а действительно, не важно… То, что горело и жгло, то, что не давало дышать еще пять минут назад, погасло. И даже не слова были в этом виноваты. Просто… просто для Саяна важнее оказалось чье-то чужое спокойствие. Не мое. И это значит, что я ничего не буду рассказывать ему о нас с Шади. Это уже не его дело.
- Я все равно предлагаю тебе помощь. Мы найдем деньги, наймем лучшего адвоката, поднимем волну в прессе, и ты будешь свободен. Если хочешь сам! - вот последнюю фразу я сказала раздельно, четко, словно один за другим уронила три тяжелых камня.
Саян помолчал, глядя на меня со странной полуулыбкой, то ли грустной, то ли просто стылой. И руками себя обхватил, как будто ему холодно, обнял себя за плечи.
- Я всегда подозревал, что недостоин твоей любви. Ты - чудо, Адиль. Но я не могу только и делать, что предавать любящих меня женщин. Перед Тали у меня есть обязательства и… А ты права, все - не важно! Меня не надо спасать, Адиль.
- Твои обязательства касаются денег, или ты с ней спишь? - вот сама от себя не ожидала такого вопроса, не ожидала этой жесткости и прямоты, я никогда раньше так не спросила бы! Но мне нужно знать все до конца.
- Я ее муж уже четыре месяца, - Саян внимательно посмотрел, понял, что мне нужен прямой ответ и кивнул: - Да, мы спим вместе.
- Как давно ты по-настоящему ее муж, а не по документам? - дура, но не расковырять эту кровавую рану до конца я не могу. Вот так, обдирая присохшую корочку боли, чтобы текло рекой, чтобы вытекало все, что накопилось, вместе с кровью. Все, что было, все, что могло бы быть...
- Четыре месяца, - Саян отвел глаза, вообще отвернулся и смотрел куда-то в угол. - И скоро стану не только мужем, но и отцом.
- Понятно… ну что же, желаю вам счастья, - голос больше не чужой, мой, спокойный даже, не дрожит и не прерывается. Все. Ребенок. У него будет ребенок от другой женщины. Этим все сказано, этим все закрыто и закончено. Навсегда. Больше говорить не о чем.
- Спасибо, что, наконец-то, нашел время встретиться и сообщить мне об этом. Я пришлю вам подарок на рождение ребенка. А теперь мне пора.
- Удачи, - он как будто дернулся вслед за мной, но, на самом деле, остался стоять, спокойный, застывший, даже оправдываться дальше не стал. И хорошо. Мне это не нужно.
- Пока! - махнула рукой, словно прощаясь у университетской столовки, где мы разбегались на полчаса, проверить расписание лекций… дверь закрылась бесшумно, даже замок не щелкнул, словно притаился, чтобы не мешать.
Ну, все… куда теперь? Надо идти к лифту, наверное. Только почему здесь так душно? Так душно, что кружится голова, и шелковый воротник блузки впивается в горло, дорогая ткань липнет к телу, как самый дешевый синтетик, душит… надо выйти на воздух!
В конце коридора светлым пятном выделялась стеклянная дверь, за которой маячила какая-то зелень в горшках, искрилось на стальных перилах яркое солнце. Наверное, там балкон… надо выйти ненадолго, просто подышать.
Среди цветов и огромных кадок с пальмами было очень жарко от прямых солнечных лучей, но воздуха хватало. Я постояла совсем недолго и пошла вдоль перил, огибая здание по широкому балкону, туда, где среди буйства домашних растений виднелась еще одна лестница. Возвращаться к лифту мимо двери в номер ужасно не хотелось.
Я спустилась на два этажа и оказалась в настоящей оранжерее. Жаль, что взгляд скользил по экзотическим цветам, не задерживаясь, в другое время я зависла бы тут надолго… Но сейчас мне нужен был только выход.
Из-за очередной огромной керамической вазы показался местный служитель в голубом форменном костюме с эмблемой гостиницы на груди, издалека мне улыбнулся и пошел навстречу. Вот и отлично, он-то меня и выведет.
- Добрый день, вы не подскажите… - больше я ничего сказать не успела, потому что улыбающийся служитель стремительно шагнул ко мне вплотную и вскинул руку, а я почувствовала укол в шею. И стало темно.
Опубликовано: 22.07.2016 / просмотров: 3859
(130 оценок, среднее: 1,00 из 1)
Загрузка...