Адиль:
- Кретин, шайтан, Аллах пошли камень ему на голову и чесотку на все тело!
- Заткнись, придурок, чего орешь? Мы свое дело сделали. Это та самая девка, за которую бике обещала пятьдесят тысяч, а профессор еще и добавит от себя лично!
- Жадная обезьяна, сын греха! Да не тебе это, не скалься. Фируз звонил. Выяснилось, что малолетняя сопля встречалась в отеле с венговкой. Плохо, опасно. И этот облезлый ишак приказывает нам вернуться и взять шайтан-бабу вместе с мальчишкой.
- Аллах отнял у него последний мозг? Он хочет, чтобы мы засветились, как полумесяц на минарете?! К тому же наверняка этой ушлой бабенки уже и след простыл. Звони шефу, в задницу Фируза.
Что это? Сон? Почему… почему темно? И все тело затекло так, словно меня связали.
Не знаю как, но я чувствовала, что стонать нельзя. Опасность жарко дышала в лицо, обжигая пересохшие губы и огненными искрами пробегая по всему телу.
Только несколько минут спустя я поняла, что лежу на полу в каком-то темном помещении, и горячие колючки, роем ос впивающиеся в тело - последствие долгой неподвижности. Затекло все. Но я не связана.
Где я? Как я тут оказалась? Кто эти мужчины, что ругаются за приоткрытой дверью, из-за которой на шершавый бетонный пол падает узкая и острая, как клинок, полоска света?
Свет? Я его вижу? Уже хорошо. Обступившая темнота пугала почти до потери сознания, которое и так во мне едва теплилось.
Ничего не понимаю… не помню… надо собраться. Прогнать тупую, давящую боль в затылке, или хотя бы отвлечься от нее. Что случилось?
Сосредоточиться удалось не сразу, мешал страх и еще целый букет крайне неприятных ощущений. Во рту было сухо, как в пустыне, под веки словно песка насыпали, тело чужое, ватное, непослушное. Лежать на холодном голом полу больно и неудобно.
Тихо-тихо хныкнув сквозь сжатые губы, я с трудом перевернулась на бок и скрутилась в клубочек, подтянув колени к груди. Стало самую капельку легче.
Но все равно было жестко и очень холодно, а еще через секунду я поняла, что навязчивый дробный стук - это не барабаны и не перфоратор взбесившегося ремонтника, а мои собственные зубы. И вообще все тело бьет крупная дрожь, то ли нервная, то ли от холода, то ли…
И тут я вспомнила!
Жаркие солнечные квадраты на полу оранжереи, влажный воздух с запахом магнолии и человек в форме гостиничного служащего. И укол!
Ага, теперь понятно. Мне вкололи что-то, от чего я потеряла сознание и упала в руки похитителю, как перезревшая груша. Но зачем, Аллах?! Кому я понадобилась?
Думай, Адиль, думай! Кто эти люди, что за профессор и… бике? Анния? Да ну, бред, зачем я понадобилась матери Саяна? Да и нету у нее таких денег, а если появятся - она без меня найдет, куда их потратить.
К тому же, зная добрую бике, можно с уверенностью сказать, что теперь у нее другой “главный враг”. Точнее, врагиня. Руку дам на отсечение, что новоявленная свекровь ненавидит свою венговскую невестку так жарко, как мне и не снилось… ведь она не просто претендует на часть внимания Саяна, она забрала его целиком и не собирается делиться с “бедной заброшенной мамочкой”, которой еще и перекрыли дорогу в любимое казино.
Дрожь постепенно отступала. В голове прояснилось, и я очень осторожно села. Пошарила руками вокруг себя. Пальцы скользнули по неровной поверхности, неприятно цепляясь подушечками за шершавые бетонные выемки и выступы. Слева, справа… чуть дальше, еще чуть… наконец, рука наткнулась на что-то, отличное от удручающе однообразной холодности.
Ноги еще не держали, но это ничего, и на четвереньках можно обследовать территорию. Вот это, судя по всему, стол. Деревянный, с ума сойти! Голый бетонный пол, как в нищем складском подвале, и настоящий деревянный стол! Теплый, гладкий и едва заметно пахнет смолой. А вот и стул, и тоже никакого тебе пластика. Такая мебель стоит, как хороший мобиль!
Если бы не абсурдность ситуации, я решила бы, что угодила в логово древнего пирата. Только там голые стены соседствовали с роскошью награбленных сокровищ.
Но оценить перспективы мне не дали, за дверью что-то грохнуло, послышалась сдавленная ругань, потом шаги, и хорошо поставленный мужской голос что-то спросил. От волнения я не расслышала слов.
А потом полоска света на полу вспыхнула ярче и растеклась в квадрат. Щелкнул выключатель, и я зажмурилась - привыкла к темноте, и белая лампа под низким потолком резала глаза.
- Встаньте, девушка. Вы уже вполне оправились после транквилизаторов.
Я старательно проморгалась и снизу вверх посмотрела на говорившего. Хм, на разбойника ничуть не похож, мужчина лет пятидесяти, вполне интеллигентного вида, в очках. Профессор? Тот самый, что за меня еще и доплатит?
- Вы в моей лаборатории, и пока в безопасности. Пока! Так что никакого дурацкого женского лепета. Мне от вас нужен ответ всего на один вопрос, - между тем сухо выдал мне вошедший, пересекая комнату и устраиваясь за тем самым столом. - Где вы взяли эльвернит с измененными свойствами?
- Какой… эльвернит? - я не притворялась дурочкой, просто вопрос меня ошеломил.
- Этот, - похоже, профессор действительно не собирался разводить долгие разговоры. Вынул из ящика и положил на лаковую деревянную поверхность… знакомый кристаллик.
Ну я все же не зря столько лет училась. И сама его пилила. Этот эльвернит я узнала сразу.
Но как?!
Шади… он явно что-то знал и не хотел мне говорить. Неужели?! Да нет же! Что за чушь лезет в голову! Уж Шади-то никак не мог меня выдать, он же… не мог и все.
- Никаких сказок! Моей квалификации достаточно, чтобы определить, что кристалл был распилен и огранен буквально за несколько часов до того, как попал в мои руки. И сдали его в ломбард именно вы.
Единственное, до чего я в этот момент додумалась - пустить слезу. И не просто так, а с подвыванием и невнятными попытками что-то сказать. Очень невнятными. Ну, он же сам сказал про женский лепет? Значит, ничего другого он от меня и не ждет.
Как ни странно, но это подействовало. Профессор недовольно скривил пухлые, выразительные губы, машинально потеребил аккуратную темную бородку и на пару минут брезгливо отвел глаза.
Я же отпустила истерику на полную катушку. Правда, без громких воплей и конвульсий - схлопотать пощечину мне ни капли не хотелось, а в то, что у профессора не заржавеет, мне поверилось как-то сразу. Очень уж у него взгляд был выразительный.
Кончилось все тем, что мужчина встал и вышел, а вернулся в сопровождении еще одного мужчины. Точнее, молодого парня, длинного, тощего и нескладного, как циркуль.
Парень, недовольно сопя, вручил мне стакан воды и полотенце.
Пришлось пить, постукивая зубами по стеклу, а потом долго и тщательно сморкаться в белую махровую тряпочку. Зато у меня было время подумать.
Не зря мне так не понравился служащий в последнем ломбарде. И глаза у него были бегающие, и руками он суетился по прилавку, перебирал пальцами, как толстыми червяками. Как же я, дура такая, не заметила, что эльвернит подменили?!
А ведь Шади на яхте возился именно с теми кристаллами, что мы забрали из ломбардов. Вот откуда его паранойя. А мне не сказал.
Я бы сейчас даже разозлилась, если бы не понимала - он просто не хотел меня пугать и старался охранять, как мог. Но все же, все же… хотя чего теперь жалеть о несбывшемся. Если бы я знала… ни за что не пошла бы шататься по отелю в одиночестве. Все мужчины одинаковы. Саян тоже что-то там бормотал про опасность и свое молчание. Нет, вот о нем сейчас не буду думать. Шади заботился обо мне, а Ян...
Теперь имеем то, что имеем. Судя по глазам профессора, мой слезоразлив ему уже надоел. Если не перестану - как бы чего похуже не вышло.
Наверное, будь я парнем, мне было бы сложнее. А от девчонки, да еще и блондинки, никто не ждет особого ума. Знаю, что это стереотип, все знают, а попадаются. Надо только шмыгать носом, прятаться за полотенцем, время от времени снова пускать слезу и очень многословно, с кучей подробностей и повторов, рассказывать, “как все было”.
И когда я, заикаясь и всхлипывая, поведала, что все получилось, ну совсем случайно… но я уже почти догадалась, как и почему… в холодный карих глазах слушателя мне почудилась досада и даже злость.
Профессор встал и заходил из угла в угол, в пять гигантских шагов пролетая мою невеликую тюрьму.
- Дура, обычная малолетняя дура! Я двадцать лет бьюсь над этой проблемой, чтобы какая-то сопливая пигалица “случайно” сделала МОЕ великое открытие… - тут он так на меня зыркнул из-под своих окуляров, что мне стало окончательно страшно. Похоже, это “открытие” станет моим “закрытием”, как только мой пленитель выжмет всю информацию до капли.
Профессор снова вышел, на этот раз громко хлопнув дверью, зато я успела заметить, что за ней не такой же подвал, а вполне оборудованная лаборатория, как бы не лучше, чем у нас в универе. Во всяком случае, газовый хроматограф нам так и не выделили, а тут вон он… в углу, и включен. А выхода не видно. Совсем.
- Останешься здесь, - мне в лицо полетели какие-то тряпки, потом на стол шмякнулась пластиковая тарелка, ложка и стакан. Бутылка воды, галеты в вакуумной упаковке. - Будешь хорошей, умной девочкой, останешься жива. Нормального лаборанта сейчас днем с огнем не найдешь, одни придурки. Поняла? Прекращай реветь, приведи себя в порядок, можешь даже пару часов отдохнуть. А потом - за работу. Пошагово покажешь мне все, что делала с кристаллом. И не вздумай дурить! Здесь тебя никто не найдет, тем более твой недалекий плейбой-муженек.
И он ушел, закрыв дверь на замок. Правда, здесь явно не настоящая тюрьма и не зиндан, дверь обычная, пластиковая и довольно хлипкая. Но все равно не по моим силам. Зато слышно почти все, что происходит в лаборатории.
Я устало опустилась на узкий жесткий топчан и только теперь разглядела, что швыряли в меня постельным бельем, а также лабораторным халатом. Вот так… Никогда не думала, что придется совмещать две эти профессии - лаборантки и подопытной в одном флаконе.
Я лихорадочно соображала. Пока он ушел, дал мне время на раздумье. Но скоро вернётся, и…
Рассказывать ничего нельзя. Ни в коем случае. Потому что сказки для наивных девочек я перестала читать еще в детстве, прекрасно понимаю, что меня убьют в ту же минуту, как разберутся в технологии появления суперэльвернитов. Ну, не в ту же, на полчаса позже - разница несущественная.
В том, что спрашивают поначалу по-хорошему, тоже нет ничего обнадеживающего. Это сначала, а потом и по-плохому не постесняются выспросить. А я реалистка, а не героиня, и прекрасно понимаю, что долго не продержусь. Ой, Аллах, во что же мы вляпались?
Одно хорошо. Старый гуль сказал, что мой “муженек” меня не найдет. Значит, Шадида они не тронули, и ни в чем особо не подозревают. Это я засветилась с кристаллами, а он в это время был в плену. Ну, я надеюсь, что они так рассуждают. Еще не хватало в соседней камере обнаружить моего… Нет, не моего. Я уже один раз придумала себе “любовь”, которую, как оказалось, вовсе не надо было спасать. Больше не хочу. Или все же? Нет, нельзя, нельзя думать об этом сейчас, иначе я расклеюсь и не смогу выжить. Подумаю об этом позже.
Я заставила себя встать и обследовать свою тюрьму. Ничего обнадеживающего. А вот за дверью кто-то почти без перерыва бубнил.
- Шелудивый козел, чтоб тебе пусто было! - бормотание сопровождалось шорохами, шарканьем и позвякиванием. - Вымыл же, чисто все, что тебе еще надо?! До старости будешь мне ту злосчастную банку колы вспоминать, урод очкастый. Ничего с твоими кристаллами не случилось, как облил, так и вытер, пошли в вакуумную камеру, как миленькие, нет, сволочь, до сих пор по три раза свои вшивые пробирки заставляет перемывать. А еще все полы, столы и стены, - на последней фразе голос изменился, явно и похоже пародируя профессора. - Говнюк злопамятный, бабки мои он считает! И так платит копейки, так еще и штраф. Чтоб ты им подавился, змей в бороде!
Я на цыпочках отбежала от двери подальше, уселась на застеленный облезлым серым покрывалом топчан и задумалась. То есть и тут кола. Волшебный напиток, шешен амы. Шуршит, звенит и ругается наверняка тот тощий рыжий лаборант с лошадиной физиономией и в смешном, стилизованном под старину пенсне.
И связи между его косорукостью и внезапно растолстевшим эльвернитом профессор не увидел. Вот ведь, даже если я ему об этом скажу, он в лучшем случае посчитает меня дурой, а в худшем потащит в какой-нибудь местный пыточный подвал.
И что мне делать? Тянуть время? А как? Только сделать вид, что мой эльвернит - такая же случайность. Собственно, я так и сделала. Но вот есть у меня, мол, мысли. Скажем, что нужны эльверниты с конкретного места на шельфе, может быть, и… Ладно, еще придумаю бредово-правдоподобных условий, это я могу. Главное, чтобы мне поверили - я сама ищу решение и уже, можно сказать, почти нашла. Значит, убивать и пытать меня не надо, а надо… правильно, заставить работать на них. Как умный профессор и рассудил.
Это даст мне время. Немного, но хоть что-то. Может, и глупо, но где-то в самой глубине души борются две противоположные надежды - одна на то, что Шади… мой Шади останется в стороне от этого ужаса, и вторая на то, что этот мужчина не из тех, кто бросит в беде.
Отдыхать мне позволили не два часа, а все пять или даже шесть. Хорошо, хоть воды оставили. Есть не хотелось совершенно, а вот пить… и кое-что еще, прямо противоположное.
Я уже думала напомнить о своем существовании, или хотя бы просто поколотить в дверь - нервы успокоить и отвлечься - как вдруг в комнату ввалился тот самый конь в пенсне. Молча поставил в угол биотуалет, зыркнул на меня исключительно неласково и снова ушел. Хоть бы ширму принес, урод! А то ввалится как раз, когда я занята интимным процессом, и я ему что-нибудь выцарапаю.
Ожидание становилось невыносимым, хотя я старательно заполняла время, придумывая все новые и новые способы запутать эльвернитовое дело. Если постараться… и если профессор раньше не потеряет терпение… месяца на полтора “опытов” меня хватит. Я очень, ОЧЕНЬ надеюсь, что меня найдут раньше.
Всем моим планам не суждено было сбыться. Сначала я смутно расслышала за стеной громкий, нервный какой-то сигнал вызова. Как сигнал может быть нервным? Не знаю. Но я угадала, потому что почти сразу после этого там что-то уронили, послышались цветистые проклятья, шаги, даже топот. Потом стало очень тихо, но и эта тишина тоже была такая… тоже нервная, шешен амы!
Я подобралась, забилась в самый дальний угол от двери и на всякий случай подтащила к себе поближе стул. Он деревянный, довольно тяжелый. Нет, я отдавала себе отчет в том, что даже со стулом не боец против двоих мужчин. Но не сидеть же, как баран на жертвеннике?!
Дверь распахнулась, и в нее ввалился рыжий циркуль, всклокоченный и страшный. Он диким взглядом вперился сначала в меня, потом в стул, которым я инстинктивно загородилась, потом отчаянно замотал головой и отступил на шаг назад. Еще на шаг. Захлопнул дверь, и я услышала словно бы тихий всхлип, или стон. И невнятное бормотание.
Следующие полчаса я сидела в обнимку с предметом мебели и старалась не трястись. Было совершенно непонятно, что происходит, но так хотелось надеяться, что вся эта суета потому, что меня ищут и уже почти нашли! Ну скорее же, скорее! Я раньше умру тут от неизвестности и страха, чем меня спасут!
Говорят, что тому, кому суждено быть повешенным, в реке не утонуть. Вот и мне не светило, видимо, умирать со стулом в объятьях. Устав ждать, я выбралась из своего угла и снова села на топчан, нервно зажав ладони между колен. А стул на всякий случай все равно поставила поближе. Несколько раз вдохнула, выдохнула, сосчитала до ста… надо успокоиться и быть готовой. Еще бы знать - к чему?
Наверное, мой ангел-хранитель сегодня был на дежурстве и неустанно бдил за своей непутевой подопечной. Или сам Аллах нес меня в своих ладонях через все эти ужасы. Потому что когда дверь снова распахнулась, и на этот раз в ней показался профессор, я была почти спокойна. Почти собрана. Как перед настоящим боем.
Доли секунды мне хватило, чтобы оценить пустые глаза, решительно сжатый в нитку рот и… шприц-пистолет в опущенной руке.
- Профессор, вы не поверите! - я “радостно” подскочила ему навстречу и даже улыбнулась, и колени у меня не дрожали и не подкашивались. Почти. - Я вспомнила! Я все поняла, это же так просто! Мы с вами прославимся на всю галактику, надо только провести еще пару опытов, и вы увидите! Мне одной никто не поверит, но с вами!
Я тараторила и тараторила, не давая ему опомниться, вставить хоть слово, изливала на него свой идиотский восторг записной дуры, и… я видела, как в холодных, просто ледяных глазах за стеклами немного старомодных очков снова загорается искорка интереса, даже азарта, пусть нездорового, почти сумасшедшего, но лишь бы не та пугающая пустота!
Он посмотрел на меня, на шприц в своей руке, и вдруг улыбнулся. У меня в очередной раз по спине пронесся табун мурашек, такая это была улыбка.
- Все приходится делать самому, - доверительно поведал мне мужчина, медленно надвигаясь. - Даже сестра подставилась, как последняя дура, а я всю жизнь считал ее гениальной. Еще и этот сопливый сын греха не смог даже такого простого поручения выполнить. Но и к лучшему. Я буду уверен, что все сделано как следует и никто нигде не напортачил. А сейчас будь послушной девочкой и не дергайся. Халид, держи ее!
Рыжий лаборант метнулся через всю комнату быстрее, чем я успела схватиться за свой спасительный стул. И он действительно был сильнее меня. Я ничего не смогла сделать.
Тихо пшикнул инъекционный пистолет, и меня опять стала окутывать тьма. Вот шайтан, успела подумать я, сколько можно меня химией колоть?! Это же вредно! Хотя, наверное, уже все равно… Шади...
Опубликовано: 29.07.2016 / просмотров: 2423
(131 оценок, среднее: 1,00 из 1)
Загрузка...