Шади:
Из мечети я вынес Адиль уже не через плечо, а просто на руках. Она же, корзалып, легкая, как пушинка. Помахал рукой, и к нам подкатило первое свободное такси от ближайшей стоянки. Я усадил свою, теперь совершенно точно законную жену, к себе на колени и повез на нашу яхту.
Всю дорогу Адилька молчала, лишь едва ощутимо дышала мне в ключицу, отчего неудовлетворенная жажда первой брачной ночи начала напоминать о себе все настойчивее.
К яхте пришлось пройти немного пешком, вернее, вновь с женой на руках. Как звучит, езумдун! С женой!
И тут я увидел… Камиля! Он стоял, спокойный, строгий, в костюме. Но вот попой чую, не поздравлять с бракосочетанием пришел, озуналып!
Я сделал самое дурашливое лицо, на которое был способен.
- Привет, дядя! А мы как раз из мечети…
Езумдун, лучше бы я этого не говорил, потому что у Камиля дернулся правый глаз. После чего он очень спокойным ровным голосом поинтересовался:
- Вот так сразу в мечеть? Без сговора, без выплаты калыма? И единственная традиция, которую ты решил не нарушать, это то, что жена должна войти в твой дом лишь в парандже, и всю одежду ты будешь покупать ей за свой счет? Надеюсь, такая спешка не из-за того, что ты скоро станешь отцом?
Адиль так дернулась, что чуть у меня из рук не выпала, и уставилась на Камиля большими честными глазами.
- Сговор и калым подождут, – излишне жизнерадостно объявил я. – А отцом я стану только через девять месяцев, если сегодня приложу некоторые усилия. Потому что тут у нас все строго с древними обычаями – дальше поцелуев дело не заходило. Не оскорбляй мою жену такими подозрениями.
Камиль слегка скептически хмыкнул, но потом сложил руки в ладонях у груди и поклонился Адиль:
- Добро пожаловать в семью Алькараби, гелим. Можешь называть меня дядей. Да будет совместный путь ваш долгим, а дети здоровыми. И я очень рассчитываю, что твоего здравого смысла на этом пути хватит и на тебя, и на моего племянника.
Адиль что-то смущенно пролепетала мне в шею, почти не глядя на Камиля. А я, осторожно отодвинув дядю в сторону, открыл люк яхты, и мы вошли внутрь. Моя жена тут же спрыгнула на пол и умчалась прочь по коридору, сверкая голыми пятками.
Едва она исчезла, широкая ладонь дяди тут же припечатала меня по затылку так, что искры из глаз в разные стороны, езумдун! А потом еще и уху досталось, – Камиль в него вцепился, как неродной! И потащил меня в кают-компанию, по пути очень красочно рассказывая, что у меня со здравым смыслом очень серьезные проблемы. Глобального масштаба, корзалып! Да никаких проблем не было, пока он не появился!

Адиль:
Я замужем… Я замужем… езумдун!
Я мало того, что замужем, так еще и впервые встретилась с родственником мужа, будучи одета в больничную простыню! Ой-бай…
Едва мы вошли на яхту, я тут же вывернулась из крепких объятий мужа (шешен амы-ы, моего мужа-а!) и припустила со всех ног переодеваться. И меня ни секунды не мучила совесть за то, что бросила своего шайтана наедине с очень сердитым родственником. Это ему месть за простыню!
Но месть местью, а порядок порядком. У меня в доме впервые гость, а мне его даже угостить нечем!
Наверное, у меня от замужества какие-то скрытые резервы мобилизовались, а о пожеланиях врачей лежать и не дергаться я просто забыла. Потому что с какой-то неимоверной скоростью успела заскочить в каюту, схватить из шкафа джинсы, белье, чистую футболку и с охапкой одежды просквозить на кухню. Уф!
Теперь можно переодеваться спокойно, но оперативно, заодно соображая, что я могу быстро приготовить из имеющихся продуктов. Слава Аллаху, что за время путешествия я выучила кухню… теперь уже СВОЮ кухню... до последнего ящичка в холодильнике. Правда, запасы продуктов следовало бы обновить… но чего уже теперь.
Я так загрузилась заботами молодой хозяйки, что забыла обо всем остальном. Все же мамины наставления, а также многочисленные истории бабушек, тетушек и маминых подруг въелись в подкорку. Равноправие равноправием, а хорошая жена – это хорошая хозяйка, и все тут!
Так что через полчаса я вышла в кают-компанию в сопровождении сервировочного столика, который ломился от блюд из разряда “на скорую руку”. Три салата, кебаб с рассыпчатым рисом, баклажаны с орехами… ну и сладости. Готовые, из маркета. Эх, позорище… Но меня оправдывает то, что гость пришел без предупреждения.
Беглым взглядом окинув помещение, я с облегчением поняла, что последняя уборка еще не успела раствориться в пылюке и шайтановой безалаберности… и тут заметила красное, увеличившееся в размерах ухо своего недовольно сопящего мужа. Он сидел на диванчике напротив уже вполне спокойного и умиротворенного дяди и сверлил взглядом чистую столешницу.
Я сделала вид, что ничего не заметила. Еще не хватало ронять достоинство мужчины в присутствии его старшего родственника! Так что дяде я улыбнулась, мужа быстро поцеловала в щеку и стала накрывать на стол.
- Какая ты шустрая, – улыбнулся одобрительно дэви Камиль. – Присаживайся, будем решать, что с вашим открытием делать. С правительством от вашего имени говорить буду я, это даже не обсуждается, – он зыркнул в сторону Шади, который лишь посопел не очень жизнерадостно.
Да я и сама, вспомнив о наших проблемах, не слишком возликовала. Вот шайтан… кто бы мог подумать, что мои любимые кристаллы принесут нам столько проблем!
Зато переложить часть этого груза на плечи взрослого и умного родственника – это хорошо. И Шадид зря хмурится. Но если его незаметно погладить по спине и затылку, ласково пропустив отросшие прядки сквозь пальцы… мой шайтанчик ощутимо расслабился, хотя на старшего родственника все еще зыркал недобро.
А дядя Камиль тем временем коротко и четко изложил нам перспективы. Единственное, что нас спасет в этой ситуации – это работа на Каганат. Ну, собственно, я ничего не имею против. Как стало понятно из дальнейшего разговора, наше открытие объявят национальным достоянием, а мы сами будем иметь очень хорошие отчисления со всего этого безобразия. В ближайшее время будет рассмотрен закон, обязывающий все компании, в том числе и самые мелкие и частные, сдавать продукцию государству, которое будет производить “обогащение” сырья и только после этого продавать его за пределы системы. Способ апгрейда эльвернитов даже опубликуют, он перестанет быть секретом, но никому, кроме Каганата, не принесет больших доходов.
Нет, крупные эльверниты, которые получат клиенты, в любом случае будут им более выгодны. Но сливки снимем мы сами.
А еще будет много работы по изучению новых свойств изменившихся кристаллов и методов использования этих новых свойств. Зато неизмененные эльверниты на время резко подскочат в цене, ведь сейчас именно они используются на кораблях почти всех планет Галлактического Союза.
Уф. Из всего этого можно вынести главное – сажать нас в бункер и охранять, как носителей тайны, никто не будет. Слава Аллаху!
Я так обрадовалась, что сходу кинулась тормошить мужа и даже чмокнула его в щечку. На то, что мы теперь будем знаменитостями, и очень богатыми знаменитостями, мне было пока наплевать. Главное, свобода!
Шади на поцелуй отреагировал вяло, но потом решил поцеловать меня сам, увлекся и разошелся настолько, что пришлось даже останавливать. Не при дяде же! Зато настроение у моего мужа поправилось настолько, что он вскочил и умчался – за шампанским.
Я не привыкла пить алкоголь, тем более днем, но тут был особый случай, а шампанское – очень вкусное. Веселые, искрящиеся пузырьки после второго бокала заполнили меня всю, от пальчиков ног до макушки, и щекотно лопались в голове, рождая радужную легкость и желание немного пошалить.
Хорошо, что Камиль довольно быстро засобирался и ушел, что-то тихо, но внушительно выговорив Шадиду на прощанье.
Муж пошел проводить его, а я осталась сидеть на диване и слушать, как шипит оставшееся в бокале вино. Кончилось тем, что я допила третий бокал и решила, что самое время для маленького хулиганства.
Вернувшийся Шади застал пустую кают-компанию и закрытую дверь в спальню.
- Не входи! Сюрприз! Я сама позову!
Мурлыкая себе под нос что-то залихватски-развеселое, я немного покружилась по спальне, на ходу стаскивая через голову футболку и расстегивая джинсы. То ли вино, то ли сама эта ситуация… я замужем! За-му-жем! Пьянили и вызывали какие-то новые, незнакомые ощущения.
Одна мысль о том, что мой муж там, за дверью, и послушно ждет… послушно… ждет… послушно… обнаженную кожу словно покалывали тысячи мелких и приятных иголочек, а внизу живота росла жаркая тяжесть. Горели щеки, губы, даже шея, грудь… Мамочки, это Я?!
Ну и пусть! Я замужем, это мой муж, и я МОГУ все, что ЗАХОЧУ!
Тихо хихикая сама с собой, я вопреки собственным привычкам вывернула на пол весь свой гардероб и задумалась. Тут ничего подходящего, чтобы правильно одеться. Но! Есть кое-что, чтобы правильно раздеться!
Мне самой ужасно нравились эти немного старомодные шелковые – из настоящего шелка! – чулки. И пояс к ним, такой же светло-золотистый, но без вульгарного блеска.
Вынырнув из душа, я задумчиво повертела в руках трусики от комплекта, хмыкнула и… не стала их надевать.
Жалко, конечно, что у меня нет подходящего платья. Придется ограничиться халатом. Зато! У меня есть кое-что секретное и интересное – в первую очередь моему мужу. Подарок от Айрин. Я так еще и не вытаскивала увесистую коробку из-под кровати, куда запинала ее в день отлета. Теперь пришло время распаковать презент и посмотреть, что там.
Там было… много чего. Я перебирала блестящие игрушки, раскладывала их на разобранной кровати и ловила себя на том, что не испытываю ни былого страха, ни отвращения, только интерес. Здесь, сейчас это было захватывающе и ужасно возбуждающе… воображать, как всем ЭТИМ можно “поиграть” с собственным мужем. Тем более, я уверена: ему такое понравится даже больше, чем мне!

Разложив все богатства из коробки на простыне, я, снова мысленно хихикая, накрыла композицию одеялом. Запахнула длинный халат так, чтобы вроде все было скрыто, и, одновременно, много чего видно, и на цыпочках пробежала к двери. Разблокировала замок и одним прыжком вернулась на кровать, где и устроилась, благовоспитанно сложив руки на коленках.
- Можно входить!
Шади нарисовался в дверях моментально и стал с интересом оглядываться. Ничего криминального не заметив в комнате, посмотрел на меня… и удивился, явно так – глаза стали большие и почти круглые.
- Ух ты… корзалып!
- Сам такой! – с веселой бесшабашностью произнесла я и развратно откинулась на подушки. Халат еще немного распахнулся, самую чуточку, чтобы было видно кружевную кромку пояса.
Стало заметно, как у Шади слегка сбилось дыхание, глаза заблестели, и он, не глядя под ноги, шагнул в мою сторону.
- Эй, нет! Стой там! – скомандовала я неожиданно уверенно. – У меня тут одно желание невыполненное завалялось. Которое ты проиграл. Помнишь?
Шадид нахмурился, явно пытаясь вспомнить, но встал там, где я его остановила, с самым серьезным видом. Хотя было видно, что уголки губ у него подрагивают в попытках сдержать улыбку.
- И что же это за желание?
- У-у-у, страшное желание! – я сделала самый загадочный вид. – Для начала… раздевайся! – ой, шешен амы, у самой дыхание перехватило, но вид я постаралась сделать все равно уверенный.
- Хорошее начало, – все-таки улыбнулся, но тут же состроил серьезную рожу.
И начал раздеваться. Причем вроде бы быстро, но при этом мой талантливый муж успевал изобразить и кокетство, и смущение, и взгляды искоса из-под ресниц, такие, что меня всю жаром обдавало с головы до ног.
Когда дело дошло до последней детали туалета, вообще устроил представление. Нет, что-то в этом есть… в эту секунду я, пожалуй, начинала понимать некоторые обычаи Венги. Трусы он стягивал почти минуту, по сантиметру, и двигался так, словно слегка танцевал. Какой же он у меня красивый! Мышцы под гладкой кожей играют, текут и переливаются, так и хочется потрогать, погладить, поцеловать. Этот артист в процессе стягивания трусов повернулся ко мне спиной и очень сексуально вилял попкой. Еле удержалась, чтобы не вскочить и не наброситься!
Удержалась. А этот поросенок соблазнительный повернулся ко мне лицом, уже почти… почти… он и там красивый. Хи-хик, и все еще гладенький. Так, легкий пушок оттенял красоту. И сверкнул на меня глазищами из-под растрепанной челки:
- Что еще пожелаешь? – и рожа хитрая-хитрая!
- Хочу сегодня быть… – я сделала паузу, потом встала, так, что халат полностью распахнулся, – твоей госпожой!
И откинула одеяло, являя миру занимательную подарочную коллекцию.
- Езу-у-у-мдун… – шепот звучал с восторгом и некоторой долей опасения. Шади разглядывал всю эту сексуальную коллекцию, не отрываясь. А потом с легким ехидством поинтересовался:
- А ты этим пользоваться-то умеешь, госпожа моя?
- Чем-то умею, – я, словно невзначай, провела пальчиком по рукоятке мягкого многохвостого флоггера, похожего на роскошный конский хвост. – А чем-то научусь, думаю, – пальчики легонько пробежались вдоль блестящего дилдо. И тоже хитро-хитро посмотрела на замершего Шади снизу вверх. Он сглотнул, и глаза у него заблестели, как у мальчишки перед огромной коробкой шоколадных конфет.
Потом, склонив голову, он посмотрел на меня пристально, словно впервые увидел, и вдруг стал опускаться на колени. Ой… как… меня это… возбуждает?!
А этот хитрец уже терся о мои ноги, прижимался щекой к моему колену, пушисто щекотал кожу растрепанными волосами:
- Мне нравится твоя идея первой брачной ночи, госпожа… – лицо у него было довольное-предовольное, словно у кота, который обнаружил банку сливок.
- А уж как она мне нравится, ты и представить не можешь! – ух, какое у меня мурлыканье получилось, сама не ожидала. А что, если он – как довольный кот, то и мои сливки – не хуже! – Я даже разрешу тебе самому выбрать, чем бы тебе хотелось сегодня поиграть.
- Какая у меня добрая госпожа! – котище продолжал тереться о мои ноги, и с каждым его движением внизу живота скручивало и тянуло все сильнее. А когда его бесстыжие руки скользнули по гладкой поверхности чулка… вниз, к туфельке. А потом вверх, почти до самого кружевного края, почти коснулись обнаженной кожи…
Я резко, со стоном, выдохнула, облизала губы и сама дала волю рукам. Ноготками. Если легонько, по шее, по плечу, по спине! Шади выгнуло от удовольствия, он задышал громко и прерывисто, прогнулся в пояснице, и я не удержалась, наклонилась и достала ноготками до призывно выставленных ягодиц.
- Выбирай быстрее, а то не успеешь! – шепнула я ему на ухо, слегка прикусывая мочку.
Взгляд у него прояснился только самую чуточку. Почти не глядя, он потянулся и взял тот самый пушисто-длиннохвостый флоггер.
- Этим ты точно пользоваться умеешь, – и глазками стрельнул, снова с заметной хитринкой.
- Тогда на кровать, на живот! – скомандовала я, вставая. Ух ты, у меня получилось настолько уверенно, словно я каждый день такое мужу говорю!
Этот паразит послушался. Но КАК он это сделал! Прежде чем лечь, как сказано, он пару секунд увлеченно гладил мой чулок, исподволь забираясь все выше… пока его рука не скользнула у меня между ног. Я едва сдержала стон, но сдержала же, и до сих пор этим горжусь! А Шади поглаживал, ласкал ТАМ, и вдруг все пропало, оставив после себя чувство острой неудовлетворенности.
А мой развратный, нахальный, такой любимый муж демонстративно, по-кошачьи облизал пальцы, несколько раз вдохнул мой запах, и только потом лег на кровать. На спину, паразит!
- Ну же, скажи, что я плохой мальчик, – и смотрит с вызовом!
Я только усмехнулась в ответ, провоцирующе и лукаво. Наступила коленом на кровать, нагнулась к нему… и легко-легко подула на гордо стоящий член. Затем откинула края халата и уселась на не успевшего отреагировать Шади сверху, прижав его плоть своей. Слегка поерзала, чувствуя, как там упруго бьется пульс, и наклонилась к его лицу.
И произнесла шепотом, на ухо:
- Ты очень непослушный мальчик! За это я тебя на-ка-жу!
Вот теперь и его окончательно проняло. Мой муж застонал от возбуждения, прогибаясь подо мной:
- Да-а-а-а!
- Да, госпожа, – напомнила я все так же интимно, на ухо.
На меня опять хитро-хитро сверкнули глазищами из-под полуприкрытых ресниц. Если он и пытался скрыть улыбку, получилось у него плохо. Самый непослушный мальчишка на свете резко обхватил меня руками и перевернулся, подминая меня под себя:
- Да, госпожа! Накажи меня… – никогда не думала, что там у меня все настолько чувствительное… он всего лишь легонько потерся членом у меня между ног, а я даже вскрикнула. Когда же горячий, нежный язык лизнул мой сосок…
В общем, когда эта наглая, развратная, сексуальная сволочь скатился с меня и “послушно” улегся попой кверху, рядышком – я готова была его отшлепать безо всяких вспомогательных инструментов. Просто за то, что он остановился!
Ну ничего… ничего… я отомщу! И месть моя будет страшна и ужасна. Он у меня еще не так постонет!
Вот уж не думала, что буду держать эту “кисточку” в руках с таким удовольствием. Я совсем скинула халат, наслаждаясь прикосновением воздуха к обнаженной коже и отмечая, какими жадными глазами смотрит на меня эта “жертва” с кровати.
Мягкими ремешками флоггера, точно как кисточкой, я начала поглаживать его тело, снизу вверх и обратно, от ступней до шеи, особенно задерживаясь между округлых ягодиц. Этим я спровоцировала новый приступ “плохого мальчика”, –- Шади выгнулся в пояснице и с явным наслаждением, постанывая, потерся членом об одеяло.
Хмыкнув, я легонько хлопнула свободной ладонью по виляющей попе:
- Непослушный мальчишка! Лежи смирно, а то отшлепаю!
Попа под моей рукой на секунду замерла, а из подушки, в которую негодник уткнулся лицом, раздалась целая симфония восторженных стонов. Что-то членораздельное он, судя по всему, произнести уже не мог. Вот та-ак, не все же мне одной изнывать от желания!
Я погладила шлепнутое место, а потом отодвинулась немного, чтобы было удобнее замахнуться. Но первый, пробный удар прилетел не “наложнику”, а моему собственному бедру. Я хотела ТОЧНО знать, что это – не больно. Не больно по-настоящему.
Это было… обжигающе приятно.
Шадид голову от подушки оторвал и посмотрел на меня так, как будто сейчас вскочит и отнимет все эти недетские игрушки, но увидел мое лицо и успокоился. А я улыбнулась ему в ответ и занесла флоггер, уже ни в чем не сомневаясь.
Звук удара о тело был необыкновенно приятный, шелестяще-бархатный, возбуждающий. И я занесла руку снова… и снова…
Гладкая кожа на ягодицах быстро наливалась румянцем, но не пугающе-воспаленным, а жарким, нежным и восхитительно-возбуждающим.
Шади стонал и выгибался, а я больше не пыталась его остановить, так это было потрясающе прекрасно. А потом я вдруг отбросила флоггер и жадно впилась губами в эту горячую красноту, поцеловала, несколько раз даже очень легонечко прикусила, жадно впитывая его запах и пробуя на вкус.
Но долго наслаждаться мне не дали. Шади извернулся, подхватил меня, и я сама не поняла, как снова оказалась лежащей под ним.
Какое-то время мы целовались. Жадно, сумасшедше, а потом его губы оторвались от моих, спустились на шею, на грудь, ниже, ниже… и я почти закричала от наслаждения.
Я стонала и извивалась, умоляла о чем-то, выгибалась ему навстречу, но мой безжалостный мучитель каждый раз, доведя меня до грани, отступал, его ласки из требовательных и сжигающих становились легкими и нежными, почти невесомыми. И когда я уже думала, что сойду с ума, пытка прекратилась. Шади приподнялся надо мной, еще раз нежно поцеловал и осторожно, плавно вошел в меня. И мы оба сошли с ума – вместе и одновременно. Резко, почти безумно двигаясь навстречу друг другу, сливаясь в одно бьющееся от наслаждения существо.
А потом мир взорвался. Сквозь пульсирующий шум в ушах я слышала, как громко стонет мой муж, как шепчет мое имя. Нежно, благодарно и страстно. Чувствовала, как его тело вздрагивает от оргазма. Как его руки обнимают меня, прижимая к себе так крепко, словно кто-то снова пытается нас разлучить.
Мой муж. Теперь уже окончательно, навсегда мой.

Опубликовано: 08.08.2016 / просмотров: 2126